Ближний Восток накалён до предела, что автоматически сказывается на нефтяных ценах. За последние два дня стоимость марки Brent перешагнула психологическую отметку в $60 за баррель, достигнув $60,11 и $62,30 соответственно. Цена на восточнотехасскую марку (WTI) также вселяет оптимизм в инвесторов, поднявшись до $55,92 за баррель. Однако американская нефтедобыча продолжает стагнировать, что вынуждает Вашингтон искать политические инструменты стимулирования цен на «чёрное золото». Добыча сланцевой нефти в Северной Дакоте в первом квартале упала на 15 тыс. баррелей, а к маю сократится ещё на 45 тыс. баррелей в сутки, достигнув по стране до 4,98 млн баррелей, передаёт Reuters со ссылкой на Управление энергетической информации Минэнерго США, которое впервые прогнозирует сокращение производства. Вслед за американскими чиновниками, исследовательские подразделения Deutsche Bank, Goldman Sachs и IHS, а также представители отрасли — ConocoPhillips и EOG Resources Inc. — прогнозируют завершение роста американской нефтедобычи, как минимум, до конца текущего года. По данным Bloomberg, падение цен сократило на 50% количество буровых установок, уволив из отрасли десятки тысяч людей. Аналитики из Wood Mackenzie Ltd. подсчитали, что в США остались незавершенными около 3 тыс. нефтяных скважин. Несмотря на этот негатив, в Morgan Stanley полагают, что производство можно легко восстановить при росте цен на нефть. С этим утверждением не поспоришь. Тем более что технология добычи сланцев известна своей гибкостью в плане предложения. Международное рейтинговое агентство Fitch также с оптимизмом смотрит в будущее, заявляя, что к концу года цена на нефть достигнет $70 — $80 за баррель, покрыв все издержки производства для американских нефтяников.
США видят причину своих бед в непримиримой позиции Саудовской Аравии, объём добычи которой достиг в апреле исторического максимума в 10,3 млн баррелей в сутки. Об этом не говорят открыто, особенно на фоне йеменского кризиса. У Америки есть главная задача — обойти Россию к 2020 г. по объёму добычи сырой нефти. Ожидается, что РФ к этому периоду будет производить 10,15 млн баррелей в сутки, а США — 11,58 млн. баррелей. Не стоит обладать даром предвидения, чтобы понимать: достичь этой цели можно только путём свержения Саудовской Аравии с мирового «нефтяного Олимпа». В этом контексте соглашение по ядерной программе Ирана превращает углеводородные мощности исламской республики в орудие по расколу ОПЕК на враждующие фракции. Главный редактор русской версии Oil and Gas Journal Н. Петрова согласна с этой постановкой проблемы: «Иран есть и будет оставаться одним из инструментов не только геополитики, но и, что немаловажно, ценовой игры на мировых рынках энергоносителей. И этот инструмент сегодня, похоже, прежде всего в руках США. Заслугу достижения последних договоренностей приписывают именно американскому президенту Бараку Обаме». По её словам, «разворот в сторону Ирана отражает не только тактику США не класть все яйца в одну корзину, в смысле создания еще одного (наряду с Ираком, например) противовеса традиционному ближневосточному лидеру и главному „вентилю“ на мировом нефтяном рынке — Саудовской Аравии». Этот «разворот означает также серьезный потенциал самого Ирана», считает Петрова.
Подобная логика лишь подтверждает тезис ИА REGNUM о том, что йеменский кризис служит ключевым этапом в переделе мирового рынка нефти, который не представляется возможным без ослабления Саудовской Аравии. Ближневосточный концерт ищет точку равновесия. Израиль тревожится по поводу решения президента России В. Путина снять эмбарго на поставку ИРИ систем С-300, рассматривая активность Ирана в Йемене в фокусе подрыва собственных позиций, а также положения Саудовской Аравии, которая выступает с еврейским государством единым фронтом против усиления шиитских общин в регионе. Египет, Иорданию и монархии Персидского залива не устраивают попытки иранцев утвердиться в Аравии, размывающие позиции их «традиционного клиента» — Эр-Рияда. Противостояние между Ираном и Саудовской Аравией растёт буквально по часам. Стоило Москве избавиться от запрета на поставку ракет, как на следующий день министр нефти Ирана Б. Зангане потребовал от ОПЕК сократить производство нефти на 5% или 1,5 млн баррелей в сутки. Как сообщает Reuters, министр нефти Саудовской Аравии А. аль-Наими провёл консультации по вопросам цен с послом России в королевстве О. Озеровым. Любопытный ход событий, не так ли?
Йеменский фронт сузил саудовцам пространство для манёвра. С каждым авиаударом по шиитским районам международная коалиция во главе с Эр-Риядом рискует перекинуть пламя войны на собственную территорию. Восточная провинция королевства, население которой исповедует шиизм, превращается в бомбу замедленного действия, от взрыва которой династия Саудов может окончательно утратить влияние на ход событий в стране. По самым скромным подсчётам, в королевстве проживает более 2,5 млн шиитов. Иранская газета Khabar ещё в 2012 году писала в редакционной статье о создании новой империи на Аравийском полуострове, которая объединит под своими знамёнами шиитов и исмаилитов, проживающих на территориях Саудовской Аравии, Йемена, Бахрейна и других стран. Тогда иранцы предрекали появление империи с населением в 75 млн человек. Издание отказывалось признавать Восточную провинцию частью Саудовской Аравии: «Прежде у шиитов Восточной провинции Саудовской Аравии было свое государство, и они по собственной воле объединилось с вахабитами». Khabar приводит цитату принца Б. бин Султана, которая сегодня выглядит довольно иронично: «Я превращу ливанских суннитов в доброкачественную опухоль, которая удалит „Хезболлу“, породившую злокачественную». Хуситы уже переиграли саудовцев, свергнув президента А. Хади.
Нарастает масштабный международный конфликт, в который, по оценке секретаря Совета Безопасности России Н. Патрушева, втягиваются все новые и новые государства: Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ, Саудовская Аравия, Египет, Иордания, Марокко, Пакистан, Судан. Глава Совбеза видит разрешение существующих противоречий лишь на площадке ООН. В противном случае, «ситуация может перерасти в широкое противостояние между суннитами и шиитами, а впоследствии и в более острый конфликт между арабскими странами и Ираном», резюмирует Патрушев в интервью газете «Известия». Причин для тревоги хватает: на 23 млн жителей Йемена приходится 60 млн единиц оружия. С учётом того, что через Баб-эль-Мандебский пролив (который экс-директор ФСБ называет «одной из самых загруженных трасс в мире») проходит до 20 тыс. судов ежегодно, война в Йемене способна спровоцировать транспортный коллапс, ослабив позиции Саудовской Аравии в мировой нефти. Самая интересная часть йеменской «драмы» состоит в том, что операция Эр-Рияда и его союзников началась с молчаливого согласия Вашингтона. Транснациональные корпорации уже просчитали риски от участия в саудовских сырьевых проектах. Total, Shell, Eni и Repsol покинули королевство под предлогом низких цен на углеводороды. На очереди российский «Лукойл», дочернее предприятие которого (Luksar Energy), по информации портала Neftegaz.ru, планирует к лету 2015 г. остановить поиск газовых залежей.
C точки зрения стратегии, на Ближнем Востока вырисовывается следующая конфигурация: США блокируются с Ираном, а Россия с Израилем. В Тель-Авиве понимают, что будущие поставки систем С-З00 Тегерану — стремление Москвы поддержать баланс сил между арабским миром (во главе с Саудовской Аравией и Египтом) и исламской республикой. Поэтому сближению Израиля и России ничего не препятствует. Военное взаимодействие с ИРИ позволяет Москве предотвратить окончательный переход Тегерана в фарватер влияния Вашингтона, что может мгновенно отразиться на сирийском, иракском и закавказском фронтах. Более того, ювелирный расчёт Кремля позволяет еврейскому государству поддерживать равновесие в Восточном Средиземноморье, где при эскалации конфликта под удар попадает Ливан с его гигантскими газовыми месторождениями и неразрешимым клубком межконфессиональных противоречий. Линия разлома начинается сегодня на Аравийском полуострове.
