Напомним, что юань максимально укрепился к доллару в начале 2015 года, когда курс достиг 6,1 юаня за доллар, в течение 2015 года курс валюты ревальвировался до 6,55 юаня за доллар, что для многих наблюдателей стало сигналом к масштабному изменению валютной политики страны, направленной в том числе и на поддержку экспортеров. Значительная девальвация курса юаня произошла 11 августа и совпала с критическим положением на фондовых рынках Китая и решением МВФ о переносе решения о включении юаня в состав международной корзины валют SDR на более поздний срок.
Вопреки ожиданиям дальнейшей девальвации юаня, в начале 2016 года глава центрального банка страны Чжоу Сяочуань, однако, заявил, что курс юаня будет сохранятся на прежнем уровне. Расплывчатые формулировки руководителей финансового ведомства о регулировании механизма формирования курса, однако, не всегда совпадали с их реальным действиями: так сразу после встречи глав центробанков G20 в Ханчжоу в конце февраля этого года, где Чжоу Сяочуань заявил об устойчивости курса, юаня вновь был девальвирован. Механизм образования курса юаня остается непрозрачным для наблюдателей, что вызывает беспокойство инвесторов.
Сохранение стабильного курса и даже его ревальвация, скорее всего, созданы искусственно, о чем свидетельствуют данные о масштабных вливаниях валюты из золото-валютных резервов КНР. К концу января 2016 года валютные резервы Китая сократились на 99,47 млрд долл по сравнению с показателями декабря 2015 года и составили 3,23 трлн. долл, в декабре 2015 года ЗВР "похудели" на 107,9 млрд долл. Так в экономике КНР сохраняется парадоксальная ситуация: несмотря на масштабный обвал экспорта, на котором основано хозяйство страны, власти не только сохраняют высокий курс юаня, но и тратят на это значительные объемы золото-валютных резервов.
Причины политики НБК таким образом имеют не экономический, а политический характер и связаны с договоренностями с международными и американскими финансовыми институтами по поддержке стабильно высокого курса китайского юаня. Высокий курс юаня также соответствует интересам международных импортеров на внутренний китайский рынок.
С экономической точки зрения действия НБК кажутся еще более парадоксальными, учитывая развернувшуюся в Китае реструктуризацию промышленности и масштабным сокращением рабочих мест: при сокращении экспортного сектора социальная обстановка станет еще менее стабильной.
Напомним, что Международным валютным фондом принято решение о подготовке включения юаня в корзину мировых валют, намеченное на 1 октября 2016 года (день образования КНР), переизбрание же на посту «проевропейского» директора МВФ Кристин Лагард повышает вероятность реализации данного решения, которое для имеет для юаня более имиджевый, чем реальный характер. Через включение юаня в корзину мировых валют значительно сокращаются доли США и их союзника Японии и повышаются доли Китая, который в сочетании с ЕС получает сильные валютные позиции в мире.
