Европейский суд общей юрисдикции предложил российским компаниям, оспаривающим санкции, отложить разбирательство до вынесения решения по аналогичному иску «Роснефти». Такой запрос поступил в «Газпром нефть» и Сбербанк, рассказали их представители. Оба утверждают, что намерены возражать против этого предложения. Представители ВТБ и ВЭБа от комментариев отказались. Но источник, близкий к одной из компаний-истцов, сообщил, что все получили такие запросы и никто на предложения суда не согласен. Все истцы согласовывают между собой действия по юридической защите, учитывая при этом интересы государства, добавляет он. Представители Европейского совета (ответчик) и Европейского суда не ответили на запросы «Ведомостей».
«Роснефть» оспорила наложенные на нее Евросоюзом (ЕС) санкции в начале октября, Сбербанк, ВТБ, ВЭБ и «Газпром нефть» – двумя неделями позже. Подпавшие под санкции Газпромбанк, Россельхозбанк, «Транснефть», «Оборонпром», Объединенная авиастроительная корпорация и «Уралвагонзавод» этого делать не стали.
Европейский совет запретил лицам из ЕС покупать и торговать новыми акциями и облигациями включенных в санкционный список компаний, предоставлять им кредиты на срок от 30 дней и оказывать российским нефтегазовым компаниям услуги по разработке и добыче нефти на глубоководье, в Арктике и на сланцевых месторождениях.
«Роснефть» также обжаловала в Высоком суде Лондона английские акты, принятые в развитие европейского санкционного законодательства. Компания полагает, что британские власти слишком широко трактовали санкционные постановления ЕС, и оспаривает их распространение на конкретные области.
Но суд в феврале приостановил производство по этому делу и передал вопрос о правомерности санкций и их интерпретации на рассмотрение в вышестоящую палату Европейского суда. Решения именно по этому делу Европейский суд предлагает дождаться другим истцам, отмечает источник, близкий к одной из российских компаний. По его мнению, решение по делу «Роснефти» задаст вектор интерпретации санкций, кроме того, в нем будут ответы на вопросы, которые поднимаются в исках всех российских компаний.
Согласно принципу правовой определенности, который применяется и в деятельности Европейского суда, схожие дела должны разрешаться единообразно, говорит старший юрист компании «Некторов, Савельев и партнеры» Константин Галин. Поэтому, если по делу «Роснефти» будет принято решение не в пользу истца, это может негативно повлиять на перспективы рассмотрения дел других компаний в том случае, если они используют аналогичные доводы для обоснования своих требований, добавляет он. Обычно если в суде находится на рассмотрении несколько аналогичных исков, то суд в целях единообразия принимаемых судебных актов может отложить их рассмотрение, пока вышестоящая инстанция сформулирует позицию, говорит партнер юридического бюро «Падва и Эпштейн» Павел Герасимов. Он отмечает, что суд может отложить заседание и по своей инициативе, даже если стороны будут возражать. Это подтверждает и партнер King & Spalding Илья Рачков. Обычные сроки рассмотрения дел в первой инстанции Европейского суда составляют от 18 до 24 месяцев, говорит партнер Herbert Smith Freehills Алексей Панич.
В первой инстанции Европейского суда сложилась неплохая для заявителей практика рассмотрения санкционных дел. В 2013 г. этот суд вынес решения по 42 таким искам, преимущественно связанным с иранскими санкциями, удовлетворив 15 жалоб, отмечает Панич. Но еще в ноябре французский профессор юриспруденции Жан-Марк Тувенен говорил Bloomberg, что судебные победы не помогли иранским компаниям. Министры ЕС после таких решений находили новые поводы включить истцов в санкционные списки. Юрист Field Fisher Waterhouse LLP в Брюсселе Лоран Рюссман сказал Bloomberg, что отмена санкций против компаний или частных лиц в результате успешного исхода слушаний в суде – большая редкость.
Успешно снять санкции удалось только небольшому иранскому банку Mellat. Банк сослался на то, что нет доказательств его причастности к финансированию ядерной программы. С «Роснефтью» ситуация сходная – компания включена в санкционный список по принципу условной близости к государству, но практический и политический оттенок совсем другой: слишком большая компания и слишком велико ее влияние, отмечает профессор Вестминстерского университета Дмитрий Гололобов.
