Исламская Республика Иран добилась отмены ключевых ограничений на торгово-экономическое сотрудничество с внешним миром, выполнив требования шестерки международных посредников по сворачиванию ее ядерной программы. Решение о снятии санкций с Ирана, к которому мировое сообщество шло более десятилетия, радикально изменит отношения Тегерана с Западом, открыв бывшим оппонентам доступ на рынки друг друга. Для России завершение войны санкций с Ираном становится не только крупнейшим успехом мировой дипломатии, достигнутым при ее активном участии, но и новым вызовом. Возвращение ведущих западных компаний в Иран сулит резкое ожесточение конкуренции в борьбе за перспективный рынок. А выход на мировой рынок иранской нефти не только еще больше ударит по ее цене и, как следствие, по российской экономике, но и в будущем составит конкуренцию российским энергопоставкам.
Венский бал иранского атома
Совместное заявление о том, что война санкций, связанных с ядерной программой Ирана, окончена, сделали в субботу вечером в Вене глава дипломатии ЕС Федерика Могерини и глава МИД Ирана Джавад Зариф. Госпожа Могерини, сыгравшая одну из ведущих ролей в выработке соглашения между Тегераном и шестеркой посредников (пять постоянных членов СБ ООН и Германия), сообщила: полугодовой марафон по выполнению плана завершен. После чего обнародовала главную новость: "Сегодня международные и односторонние санкции с Ирана, касающиеся его ядерной программы, снимаются".
Выступивший после этого Джавад Зариф широко улыбался и не скрывал удовлетворения: "Все стороны считают ядерное соглашение историческим, крайне важным, последовательным и справедливым".
Еще одним героем Вены стал гендиректор МАГАТЭ Юкия Амано, с подачи которого и было принято решение о снятии санкций с Ирана. Вчера он отправился с визитом в Тегеран, чтобы обсудить роль МАГАТЭ "в последующей верификации и мониторинге процесса выполнения Ираном обязательств". "Мы будем сохранять бдительность при проверке соответствия действий Ирана (его обязательствам.— "Ъ")",— напутствовал его госсекретарь США Джон Керри.
В МИД РФ вчера заявили, что "Россия сыграла ключевую роль в создании условий для начала выполнения" плана действий по иранской ядерной программе.
Прощай, антизападничество
Санкции против Ирана, введенные на основе нескольких резолюций Совбеза ООН, а также односторонние санкции ЕС и США представляли собой сложную систему барьеров и ограничений на связи экономики Ирана с внешним миром. Большинство санкций были приняты при предшественнике нынешнего президента Хасана Роухани Махмуде Ахмадинежаде. Сделав антизападничество главным принципом своей политики, он неизменно давал понять, что какие-либо уступки по ядерному вопросу невозможны. В период его правления Тегеран демонстративно запускал в действие новые каскады центрифуг по обогащению урана, что сопровождалось жесткой риторикой в адрес организаторов "внешнего заговора" — США и Израиля. Именно в этот период отношения Ирана с Западом были фактически свернуты. Главной силой, пытающейся сыграть роль посредника между сторонами конфликта, стала Россия.
Однако уже на финальном отрезке правления Махмуда Ахмадинежада в Тегеране были вынуждены признать нарастание экономических проблем. Такая ситуация во многом стала результатом действия санкций. Усталость в обществе от противостояния с Западом предопределила победу на президентских выборах в июне 2013 года Хасана Роухани, до этого возглавлявшего иранскую делегацию на переговорах по ядерной проблеме.
Взявший курс на нормализацию отношений с Западом президент Роухани дал понять, что компромисс по ядерному вопросу вполне возможен и достижим. Результатом этого компромисса стало подписанное полгода назад ядерное соглашение шестерки с Ираном, реализация которого способствовала завершению "войны санкций".
Помимо прекративших действие санкций СБ ООН Евросоюз сообщил о снятии с Ирана всех собственных экономических и финансовых санкций. В частности, он отказался от полного эмбарго на импорт в Европу иранской сырой нефти и газа, а также запрета на торговые операции стран ЕС с участием ЦБ Ирана.
Что касается США, то в результате отмены американских санкций Тегеран получит доступ к своим активам (ранее замороженным) на сумму около $50 млрд. Впрочем, в случае с США пока речь идет лишь о снятии "вторичных санкций" против иранской экономики, касающихся третьих стран (ограничения для американских компаний и физлиц сохраняются). "Больше не подпадает под санкции приобретение третьими странами нефти, нефтехимических продуктов и природного газа, а также многих других продуктов из Ирана",— заявили в американской администрации. Важным достижением Тегеран может считать и снятие ограничений работы в Иране межбанковской системы SWIFT.
Здравствуй, иранский баррель
"Снятие санкций с Ирана означает присоединение мощного игрока к шахматной партии на Ближнем Востоке. С точки зрения администрации Барака Обамы, урегулирование ядерной проблемы Ирана мирным путем становится доказательством того, что США не все проблемы решают силой",— заявил "Ъ" профессор истории Вашингтонского университета Антон Федяшин.
Опрошенные "Ъ" эксперты сходятся во мнении, что снятие санкций со страны, занимающей второе место в мире по запасам газа и четвертое — по запасам нефти, не может не отразиться на сырьевых рынках. С момента введения ЕС эмбарго на покупку иранской нефти страна была вынуждена существенно сократить экспорт и теперь настроена вернуть прежнюю долю на рынке южной Европы, куда пришла саудовская и российская нефть. По словам министра нефти Ирана Бижана Намдара Зангане, Иран собирается увеличить добычу на 500 тыс. баррелей в сутки "немедленно" после снятия санкций и еще на 500 тыс. в течение полугода с этого момента (текущий объем добычи нефти в Иране составляет около 2,9 млн баррелей в сутки). Большинство аналитиков считают, что реальное увеличение добычи окажется меньше (около 600 тыс. баррелей). Тем не менее эта нефть выйдет на и так переполненный рынок и вызовет новый виток ценовой войны между основными производителями, уже опустившей мировые цены ниже $30 за баррель.
Низкие цены на нефть и падение бюджетных доходов как Ирана, так и России могут поставить под сомнение реализацию крупных совместных проектов. В конце прошлого года "Ростех" подписал с Ираном контракт на $4,8 млрд на поставку оборудования для двух ТЭЦ, а РЖД договорились об электрификации около 500 км железнодорожного участка. "Росатом" собирается построить еще как минимум два энергоблока для АЭС "Бушер". Эти проекты предполагалось реализовать с участием российских госкредитов. У КамАЗа есть планы по возобновлению сборки грузовиков в Иране, а у "Ростсельмаша" — по поставке комбайнов, но в этой сфере российским компаниям предстоит выдержать жесткую конкуренцию с западными поставщиками, которые около года готовились к возвращению в Иран.
"Казалось бы, снятие санкций открывает для Москвы новые возможности в виде диверсификации торговых поставок и перспективных вариантов для компаний, работающих в области сельского хозяйства и металлургии, а также для РЖД, "Роскосмоса" и предприятий ВПК. Эти проекты смотрятся перспективно на бумаге, однако попытка их реализации будет проходить в условиях жесткой экономической конкуренции и политического противодействия. Американцы снимают санкции не для того, чтобы позволить российским компаниям занять выгодные для себя ниши",— пояснил "Ъ" приглашенный исследователь Нью-Йоркского университета Максим Сучков.
Что касается нефтегазового сотрудничества, то ЛУКОЙЛ, "Роснефть" и "Газпром" проявляют интерес к проектам в Иране, но при низких ценах на нефть дважды подумают, прежде чем вкладывать существенные деньги, считают собеседники "Ъ" в отрасли. Кроме того, Иран заинтересован не только в капиталах, но и в технологиях и при прочих равных будет стремиться привлечь прежде всего крупные европейские компании, ранее работавшие в стране, такие как Shell, Total и ВР.
"Мы не вполне обоснованно привыкли считать, что Иран всегда будет нашим стратегическим партнером и это будет гарантировать России преференции на иранском рынке. Однако такое представление — явное упрощение",— заявил "Ъ" директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов. "Даже в эпоху, когда действовали санкции против Ирана, товарооборот двух стран был крайне незначительным, в лучшие годы составляя порядка $1-2 млрд. Сегодня же, когда в Иран устремились крупные западные компании, выясняется, что, кроме АЭС в Бушере, крупных заделов у России нет,— говорит Андрей Кортунов.— Эта ситуация диктует повышенные требования к двустороннему сотрудничеству, которое не может строиться на антизападничестве и требует конкретного экономического наполнения".
