Инвесторы в "мусорные" облигации практически всегда ориентируются на хедж-фонды и часто используют их для этих целей, так как это достаточно удобный инструмент для тех, у кого есть деньги.
Все оказавшиеся в тяжелом положении фонды инвестировали в низкокачественные корпоративные долговые обязательства. Инвесторы в этом году отвернулись от этих "высокодоходных", или "мусорных", облигаций, что привело к резкому падению цен и взлету доходности.
Сейчас они стараются вывести свои средства, так как риски банкротства хедж-фондов значительно выросли. Фонды страдают первыми в случае проблем у компаний, которые ранее размещали высокорисковые и высокодоходные облигации.
Если проблемы с ликвидностью продолжатся, то ситуация ухудшится и на рынке акций.
Кульминацией, как казалось, стала вчерашняя ликвидация паевых инвестиционных фондов WhiteBox. Теперь же выяснилось, что с рынка уходит фонд Seneca Capital в размере $500 млн под управлением Дуга Хирша.
В 2015 г. уже закрылось множество фондов, а некоторые, такие как BlueCrest Capital Management, Fortress Investment Group LLC и BlackRock Inc., просто списали часть своих активов.
Тем не менее ликвидация фонда Seneca Capital выглядит странно, учитывая, что он потерял всего 6% в этом году. Если сравнивать с фондом Third Avenue, то его банкротство было понятно: фонд потерял 27% своей стоимости в этом году и зафиксировал значительный вывод средств, что в итоге привело к уменьшению его активов с $3 млрд до $790 млн.
Но Хирш говорит, что не может добросовестно управлять капиталом в сложившихся условиях на внешних рынках.
Хирш основал компанию еще в 1996 г. Сейчас он заявил, что по-прежнему будет вкладывать свои деньги через Seneca, но также планирует распределить портфель в пользу фонда, который планирует создать его партнер Джон Шварц.
Сейчас инвесторы прибегают к более тщательному анализу не только других фондов, работающих с "мусорными" облигациями, но и биржевых инвестиционных фондов (ETF), которые держат высокодоходные долговые обязательства.
ETF структурированы таким образом, что они могут торговаться так же легко, как обычные акции, несмотря на то что их базовый актив часто не такой же ликвидный.
Однако фонды "бросовых" облигаций не очень хороший индикатор. Во-первых, само их название указывает на риск. В отличие от фондов, которые закрылись в начале последнего кредитного кризиса, они не рассматриваются как безопасное место для инвестиций.
Основная тревога сегодня связана с долговыми обязательствами энергетических и горнодобывающих компаний, о проблемах которых много говорится в этом году в связи с обвалом цен на сырьевом рынке. На эти секторы приходится лишь $225 млрд из $1 трлн на рынке "бросовых" облигаций.
Энергетические фирмы с хорошим кредитным рейтингом продолжают получать деньги относительно недорого. Так, например, 10 декабря французский производитель оборудования для нефтегазовой отрасли Schlumberger продал облигаций на $6 млрд с надбавкой к процентам всего 1-2 п. п. выше казначейских облигаций. "Голубые фишки" в других секторах могут занимать еще дешевле: 9 декабря Visa заплатила надбавку к процентам на 1 п. п. меньше, для того чтобы получить $16 млрд.
Регуляторы давно высказывают беспокойство по поводу того, что ликвидность корпоративных облигаций может стать источником проблем для управляющих фондами, а срочные распродажи в этих фондах могут нести системный риск.
Но предложенный регуляторами способ решения - классификация некоторых крупных управляющих фондами и паевых фондов как системообразующих, а значит, и введение к ним более жесткого регулирования - не помог бы в этой ситуации. Ни одна из компаний, которая сегодня испытывает проблемы, не является достаточно большой, чтобы попасть под эту классификацию.
