Иран, испытывающий острый дефицит воды, намерен приобретать ее в Таджикистане, Армении и Грузии. При этом Тегеран рассматривает вариант бартера: энергоносители в обмен на воду. Депутаты иранского парламента направили соответствующий законопроект на рассмотрение в Министерство обороны, Совет целесообразности страны и другие правительственные органы.
Эксперты считают, что проект тяжело реализовать и он больше похож на декларативный – в преддверии парламентских выборов в этой стране.
Нехватка воды является одной из важнейших проблем Ирана. Несколько лет назад Тегеран, Кабул и Душанбе договорились о создании совместного водно-энергетического коридора, по которому из Таджикистана через Афганистан в Иран должна была поставляться питьевая вода, а в обратном направлении – нефть. Реализации проекта помешали нестабильность и война в Афганистане и в не меньшей степени противодействие США практически любым планам Тегерана, выходящим за границы иранского государства. Сегодня, после отмены ряда санкций, Иран вернулся к проекту и намерен закупать воду в Таджикистане, в котором формируются примерно две трети всех водных ресурсов Центральной Азии.
Агентство Trend цитирует слова главы энергетической комиссии парламента Ирана Али Марви о том, что помимо таджикского варианта Тегеран рассматривает возможность использования воды из Каспийского моря и Оманского залива. «Эксперты пока думают, какое предложение выбрать», – сказал Марви. Разрабатывается также проект возрождения высыхающего озера Урмия. Для этого Тегеран хочет импортировать воды из Армении и Грузии в обмен на природный газ. Идею Ирана Тбилиси и Ереван встретили настороженно, хотя и заинтересовались при этом некоторыми нюансами.
В качестве водного источника рассматривалось высокогорное таджикское озеро Сарез, объем воды в котором составляет около 16 куб. км. Это озеро образовалось в 1911 году в горах Памира на высоте более 3 тыс. м в результате землетрясения. При этом затопленными оказались два кишлака – Усой и Сарез, от последнего озеро и получило свое название. Душанбе неоднократно предлагал соседям наладить поставки воды, однако желающих построить в высокогорье 600-километровый водопровод не нашлось.
«Достаточно посмотреть на карту, чтобы понять чрезвычайную сложность реализации подобного проекта. Ведь нужно проложить не только трубу, но и решить множество логистических вопросов, вопросов безопасности и политических взаимоотношений с транзитными странами, а это Туркмения и Узбекистан, отношения с которыми у Таджикистана далеки от идеальных. А еще – неспокойный Афганистан, который в водообеспечении Ирана никак не обойти. С учетом всего этого трудно найти гарантов реализации проекта», – сказал «НГ» эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку Александр Князев. Он напомнил, что из-за сложнейшей ситуации в регионе нереализованными остались и другие идеи. В частности, китайский проект четвертой ветки газопровода из Туркмении, который должен пройти по афганской территории, проект железной дороги в обход Узбекистана из Туркмении в Таджикистан – также по северу Афганистана. Все они, по определению Князева, «приобрели мифологический характер». Армянский и грузинский варианты представляются более реалистичными – с Арменией у Ирана общая граница, а Грузия – рядом. «Но с ними вопрос упирается в наличие нужных Ирану объемов воды – известно, что некоторые районы двух закавказских стран сами испытывают в ней дефицит. А таджикский вариант – это пустое сотрясание воздуха», – сказал Князев.
По его словам, в оценке заявления иранского депутата нужно учесть тот факт, что после подписания венского соглашения Ирана с США тегеранские «реформаторы» из правительства Рухани уделяют особое внимание декларированию проектов, в которых больше пиара, чем конкретики. «Их задача – повысить авторитет в иранском обществе, создать иллюзию того, что правительство якобы в корне изменило взаимоотношения с внешними субъектами, хотя пока это не так. В будущем году в Иране пройдут парламентские выборы. Возможно, этим и объясняется обилие интересных проектов, о которых говорят иранские политики», – полагает Князев.
Аналогичного мнения придерживается заведующий отделом Евразийской интеграции и развития ШОС Института стран СНГ Владимир Евсеев. «Последнее наступление «Талибана» на зоны, граничащие с Таджикистаном, ставят под сомнение возможность реализации такого проекта, как прокладка грандиозного водопровода», – сказал «НГ» Владимир Евсеев. Второй важный момент, по мнению эксперта, – отсутствие договоренности с Узбекистаном. «Ввиду того что часть территорий, по которым будет проходить труба, контролируется этническими узбеками, необходимо договариваться с Ташкентом, поскольку он может влиять на соплеменников в Афганистане и в определенной степени даже контролировать процесс. Учитывая крайне сложные таджикско-узбекские отношения, договориться с Ташкентом будет непросто, поскольку речь идет об отборе воды – вопросе, болезненном для Узбекистана», – пояснил Евсеев.
По мнению эксперта, самый простой для Ирана вариант – покупать воду в Армении. «Но весь вопрос в том, откуда ее будут продавать. Если речь пойдет о воде из Нагорного Карабаха, то это не приведет в восторг Азербайджан – и без того непростые ирано-азербайджанские отношения могут обостриться. Грузинский вариант более реален, чем таджикский, но прямой границы между Ираном и Грузией нет – надо будет договариваться с Арменией или Турцией, как транзитными странами», – сказал Евсеев. И тогда уже речь пойдет о цене воды – она может оказаться такой, что ее импорт для Ирана потеряет всякий смысл.
