Отец пре­по­доб­но­го Ев­фи­мия вско­ре умер, и мать, ис­пол­няя обет по­свя­тить сы­на Бо­гу, от­да­ла его на вос­пи­та­ние сво­е­му бра­ту, пре­сви­те­ру Ев­док­сию. Тот пред­ста­вил от­ро­ка епи­ско­пу Ме­ли­тин­ской церк­ви От­рию, ко­то­рый с лю­бо­вью при­нял на се­бя за­бо­ты о нем. Ви­дя его доб­рое по­ве­де­ние, епи­скоп вско­ре по­ста­вил его чте­цом. За­тем свя­той Ев­фи­мий при­нял мо­на­ше­ство и был по­свя­щен в сан пре­сви­те­ра. Од­новре­мен­но ему бы­ло по­ру­че­но управ­ле­ние все­ми го­род­ски­ми мо­на­сты­ря­ми. Пре­по­доб­ный Ев­фи­мий ча­сто по­се­щал мо­на­стырь свя­то­го По­ли­евк­та, а в дни Ве­ли­ко­го по­ста уда­лял­ся в пу­сты­ню. Долж­ность упра­ви­те­ля мо­на­сты­рей тя­го­ти­ла по­движ­ни­ка, ис­кав­ше­го без­мол­вия, и он на 30-м го­ду сво­ей жиз­ни тай­но ушел из го­ро­да и на­пра­вил­ся в Иеру­са­лим, где, по­кло­нив­шись свя­тым ме­стам, уда­лил­ся в Фа­ран­скую Лав­ру. Там, най­дя вне мо­на­сты­ря уеди­нен­ную пу­стую хи­жи­ну, по­се­лил­ся в ней, до­бы­вая про­пи­та­ние пле­те­ни­ем кор­зин. Непо­да­ле­ку под­ви­зал­ся пре­по­доб­ный Фео­к­тист. Оба име­ли од­но стрем­ле­ние к Бо­гу, од­ну во­лю, од­ну цель. Обыч­но по­сле празд­ни­ка Бо­го­яв­ле­ния они уда­ля­лись в Ку­тил­лий­скую пу­сты­ню (неда­ле­ко от Иери­хо­на). Од­на­жды же оста­лись там, из­брав в го­рах труд­но­про­хо­ди­мое ме­сто, и по­се­ли­лись в пе­ще­ре. Ско­ро, од­на­ко, Гос­подь от­крыл их уеди­не­ние для поль­зы мно­гих лю­дей: пас­ту­хи, пе­ре­го­няя свои ста­да, на­шли их пе­ще­ру и рас­ска­за­ли в се­ле­нии. К от­шель­ни­кам на­ча­ли сте­кать­ся лю­ди, ис­кав­шие ду­хов­ной поль­зы. По­сте­пен­но воз­ник­ло мо­на­ше­ское об­ще­жи­тие, несколь­ко ино­ков при­шло из Фа­ран­ской оби­те­ли, сре­ди них Ма­рин и Лу­ка. Управ­лять воз­ник­шим мо­на­сты­рем пре­по­доб­ный Ев­фи­мий по­ру­чил сво­е­му дру­гу Фео­к­ти­сту, а сам стал ду­хов­ни­ком бра­тии. Он на­став­лял свою бра­тию: "Знай­те, что же­ла­ю­щим про­во­дить ино­че­скую жизнь сле­ду­ет не иметь сво­ей во­ли, все­гда на­хо­дить­ся в по­слу­ша­нии и сми­ре­нии, а в уме иметь па­мять смерт­ную, бо­ять­ся Су­да и ог­ня веч­но­го и же­лать Цар­ства Небес­но­го".

Юным ино­кам пре­по­доб­ный за­по­ве­до­вал с внут­рен­ним бо­го­мыс­ли­ем со­еди­нять те­лес­ный труд. "Ес­ли ми­ряне, – го­во­рил он, – мно­го тру­дят­ся, чтобы про­кор­мить се­бя и свою се­мью и, кро­ме то­го, да­ют ми­ло­сты­ню и при­но­сят жерт­вы Бо­гу, тем бо­лее мы, ино­ки, долж­ны тру­дить­ся, чтобы из­бе­жать празд­но­сти и не кор­мить­ся чу­жи­ми тру­да­ми". Ав­ва тре­бо­вал, чтобы ино­ки хра­ни­ли мол­ча­ние в церк­ви во вре­мя бо­го­слу­же­ния и на тра­пе­зе. Мо­ло­дым ино­кам, же­лав­шим по­стить­ся бо­лее дру­гих бра­тий, он не поз­во­лял сле­до­вать сво­ей во­ле, но на­став­лял их вку­шать об­щую пи­щу на тра­пе­зе с воз­дер­жа­ни­ем, не пре­сы­ща­ясь.

В те го­ды пре­по­доб­ный Ев­фи­мий об­ра­тил и кре­стил мно­гих ара­бов, сре­ди ко­то­рых был во­е­на­чаль­ник Ас­пе­вет с сы­ном Те­ре­во­ном, ко­то­ро­го пре­по­доб­ный Ев­фи­мий ис­це­лил от бо­лез­ни. Ас­пе­вет по­лу­чил в Кре­ще­нии имя Петр и впо­след­ствии был епи­ско­пом сре­ди ара­бов.

Сла­ва о чу­де­сах, со­вер­ша­е­мых пре­по­доб­ным Ев­фи­ми­ем, быст­ро рас­про­стра­ня­лась. Ото­всю­ду ста­ли сте­кать­ся лю­ди, при­во­дя с со­бою боль­ных, по­лу­чав­ших ис­це­ле­ние. Бу­дучи не в си­лах сно­сить люд­скую мол­ву и сла­ву, пре­по­доб­ный тай­но ушел из мо­на­сты­ря, взяв с со­бой толь­ко бли­жай­ше­го уче­ни­ка До­ме­ти­а­на. Он уда­лил­ся в пу­сты­ню Ру­ва и по­се­лил­ся на вы­со­кой го­ре Мар­да, око­ло Мерт­во­го мо­ря. В по­ис­ках уеди­не­ния пре­по­доб­ный углу­бил­ся в пу­сты­ню Зиф и по­се­лил­ся в пе­ще­ре, в ко­то­рой неко­гда скры­вал­ся свя­той царь Да­вид от пре­сле­до­ва­ний ца­ря Са­у­ла. Там пре­по­доб­ный Ев­фи­мий ос­но­вал мо­на­стырь, а в са­мой пе­ще­ре Да­ви­до­вой устро­ил цер­ковь. В то вре­мя пре­по­доб­ный Ев­фи­мий от­вра­тил мно­гих ино­ков-пу­стын­ни­ков от ма­ни­хей­ской ере­си, тво­рил чу­де­са, ис­це­лял боль­ных и одер­жи­мых бе­са­ми.

При­хо­див­шие к свя­то­му по­се­ти­те­ли на­ру­ша­ли по­кой пу­стын­ни­ка, лю­бив­ше­го без­мол­вие, и он ре­шил вер­нуть­ся в остав­лен­ный им мо­на­стырь свя­то­го Фео­к­ти­ста. По до­ро­ге пре­по­доб­ный об­лю­бо­вал уеди­нен­ное ме­сто на го­ре и оста­но­вил­ся на нем. Там впо­след­ствии бы­ло по­гре­бе­но его свя­тое те­ло.

Бла­жен­ный Фео­к­тист с бра­ти­ей вы­шел на­встре­чу пре­по­доб­но­му Ев­фи­мию и мо­лил его вер­нуть­ся в мо­на­стырь, но пре­по­доб­ный не со­гла­сил­ся. Од­на­ко он обе­щал при­хо­дить в оби­тель по вос­крес­ным дням на об­щее бо­го­слу­же­ние.

Пре­по­доб­ный Ев­фи­мий не хо­тел ни иметь ко­го-ли­бо по­бли­зо­сти, ни устра­и­вать ки­но­вию или Лав­ру, но Гос­подь в ви­де­нии по­ве­лел ему не от­го­нять при­хо­дя­щих к нему ра­ди спа­се­ния ду­ши. Через неко­то­рое вре­мя око­ло него опять со­бра­лись бра­тия, и он устро­ил Лав­ру по об­раз­цу Фа­ран­ской Лав­ры. В 429 го­ду, ко­гда пре­по­доб­но­му Ев­фи­мию бы­ло 52 го­да, Иеру­са­лим­ский пат­ри­арх Юве­на­лий освя­тил Лавр­скую цер­ковь и по­ста­вил оби­те­ли пре­сви­те­ров и диа­ко­нов.

Лав­ра вна­ча­ле бы­ла бед­на, но пре­по­доб­ный твер­до упо­вал на Бо­га, мо­гу­ще­го нис­по­слать лю­дям всё необ­хо­ди­мое. Од­на­жды в Лав­ру при­шло око­ло 400 че­ло­век пут­ни­ков – ар­мян из Иеру­са­ли­ма, ко­то­рые бы­ли го­лод­ны. Уви­дев это, пре­по­доб­ный Ев­фи­мий при­звал эко­но­ма и ве­лел ему на­кор­мить стран­ни­ков. Эко­ном от­ве­тил, что в мо­на­сты­ре нет та­ко­го ко­ли­че­ства пи­щи. Пре­по­доб­ный, од­на­ко же, на­ста­и­вал. При­дя в по­ме­ще­ние для хра­не­ния хле­ба, эко­ном на­шел в нем мно­же­ство хле­бов. То же про­изо­шло с ви­ном и еле­ем. Пут­ни­ки ели во сла­ву Бо­жию, на­сы­ти­лись, и по­сле это­го остал­ся еще трех­ме­сяч­ный за­пас пи­щи для бра­тии. Так Гос­подь со­тво­рил чу­до по ве­ре свя­то­го Ев­фи­мия.

Од­на­жды один из ино­ков от­ка­зал­ся ис­пол­нить на­зна­чен­ное ему по­слу­ша­ние. Несмот­ря на то, что пре­по­доб­ный, при­звав его, убеж­дал по­ви­но­вать­ся, инок упор­ство­вал. То­гда пре­по­доб­ный гром­ко вос­клик­нул: "Уви­дишь, что бы­ва­ет на­гра­дой за непо­ви­но­ве­ние!" Инок упал на зем­лю в при­пад­ке бес­но­ва­ния. Бра­тия ста­ла про­сить за него ав­ву, и то­гда пре­по­доб­ный Ев­фи­мий ис­це­лил непо­кор­но­го, ко­то­рый, при­дя в се­бя, про­сил про­ще­ния и обе­щал ис­пра­вить­ся. "По­слу­ша­ние, – ска­зал свя­той Ев­фи­мий, – ве­ли­кая доб­ро­де­тель. Гос­подь лю­бит по­слу­ша­ние боль­ше жерт­вы, а непо­слу­ша­ние при­во­дит к смер­ти".

Два бра­та в оби­те­ли свя­то­го Ев­фи­мия тя­го­ти­лись су­ро­вым об­ра­зом жиз­ни и за­ду­ма­ли бе­жать. Про­ви­дя ду­хом их на­ме­ре­ние, пре­по­доб­ный при­звал их и дол­го убеж­дал оста­вить па­губ­ное на­ме­ре­ние. Он го­во­рил: "Не сле­ду­ет слу­шать мыс­лей, все­ля­ю­щих пе­чаль и нена­висть к ме­сту, в ко­то­ром жи­вем, и вну­ша­ю­щих же­ла­ние пе­рей­ти на дру­гое ме­сто. Пусть инок не ду­ма­ет, что, пе­рей­дя в дру­гое ме­сто, он до­стигнет че­го-ли­бо хо­ро­ше­го, так как доб­рое де­ло до­сти­га­ет­ся не ме­стом, а твер­дой во­лей и ве­рою. И де­ре­во, ко­то­рое пе­ре­са­жи­ва­ют ча­сто на дру­гое ме­сто, не при­но­сит пло­дов".

В 431 го­ду в Ефе­се со­сто­ял­ся III Все­лен­ский Со­бор, на­прав­лен­ный про­тив ере­си Несто­рия. Пре­по­доб­ный Ев­фи­мий ра­до­вал­ся утвер­жде­нию пра­во­сла­вия и скор­бел об ар­хи­епи­ско­пе Ан­тио­хий­ском Иоанне, ко­то­рый, бу­дучи пра­во­слав­ным, за­щи­щал Несто­рия.

В 451 го­ду в Хал­ки­доне со­сто­ял­ся IV Все­лен­ский Со­бор про­тив ере­си Ди­о­ско­ра, ко­то­рый, в про­ти­во­по­лож­ность Несто­рию, утвер­ждал, что в Гос­по­де Иису­се Хри­сте од­но лишь есте­ство – Бо­же­ское, по­гло­тив­шее в во­пло­ще­нии есте­ство че­ло­ве­че­ское (так на­зы­ва­е­мая ересь мо­но­фи­зи­тов).

Пре­по­доб­ный Ев­фи­мий при­нял ис­по­ве­да­ние Хал­ки­дон­ско­го Со­бо­ра и при­знал его пра­во­слав­ным. Весть об этом быст­ро рас­про­стра­ни­лась сре­ди ино­ков и пу­стын­ни­ков, и мно­гие из них, ра­нее непра­во ве­ро­вав­шие, по при­ме­ру свя­то­го Ев­фи­мия при­ня­ли ис­по­ве­да­ние Хал­ки­дон­ско­го Со­бо­ра.

За свою по­движ­ни­че­скую жизнь и твер­дое ис­по­ве­да­ние пра­во­слав­ной ве­ры свя­той Ев­фи­мий по­лу­чил на­име­но­ва­ние Ве­ли­ко­го. Тя­го­тясь об­ще­ни­ем с ми­ром, свя­той ав­ва уда­лил­ся на вре­мя во внут­рен­нюю пу­сты­ню. По­сле его воз­вра­ще­ния в Лав­ру неко­то­рые из бра­тии ви­де­ли, что, ко­гда он со­вер­шал Бо­же­ствен­ную ли­тур­гию, огонь схо­дил с небес и окру­жал свя­то­го. Сам же пре­по­доб­ный от­крыл несколь­ким ино­кам, что ча­сто ви­дел Ан­ге­ла, со­вер­ша­ю­ще­го вме­сте с ним свя­тую ли­тур­гию. Пре­по­доб­ный имел дар про­зор­ли­во­сти, ви­дел внут­рен­ние дви­же­ния ду­ха и узна­вал че­ло­ве­че­ские по­мыш­ле­ния. Ко­гда ино­ки при­ча­ща­лись Свя­тых Тайн, пре­по­доб­но­му бы­ло от­кры­то – кто при­сту­па­ет до­стой­но, а кто во осуж­де­ние се­бе.

Ко­гда пре­по­доб­но­му Ев­фи­мию бы­ло 82 го­да, к нему при­шел бла­жен­ный Сав­ва (бу­ду­щий Сав­ва Освя­щен­ный, па­мять 5 де­каб­ря), то­гда еще юно­ша. Ста­рец при­нял его с лю­бо­вью и по­слал в мо­на­стырь к пре­по­доб­но­му Фео­к­ти­сту. Он пред­ска­зал, что инок Сав­ва про­си­я­ет в ино­че­ском жи­тии.

Ко­гда свя­то­му ис­пол­ни­лось 90 лет, его спо­движ­ник и друг пре­по­доб­ный Фео­к­тист тя­же­ло за­бо­лел. Пре­по­доб­ный Ев­фи­мий по­шел на­ве­стить дру­га и остал­ся в мо­на­сты­ре, про­стил­ся с ним, при­сут­ство­вал при кон­чине. Пре­дав те­ло по­гре­бе­нию, он воз­вра­тил­ся в Лав­ру.

Вре­мя пре­став­ле­ния бы­ло от­кры­то пре­по­доб­но­му Ев­фи­мию по осо­бой ми­ло­сти Бо­жи­ей. В день па­мя­ти пре­по­доб­но­го Ан­то­ния Ве­ли­ко­го, 17 ян­ва­ря, пре­по­доб­ный Ев­фи­мий бла­го­сло­вил со­вер­шить все­нощ­ное бде­ние и, со­звав пре­сви­те­ров к ал­та­рю, ска­зал им, что боль­ше уже не со­вер­шит с ни­ми ни од­но­го бде­ния, по­то­му что Гос­подь при­зы­ва­ет его от вре­мен­ной жиз­ни. Все ис­пол­ни­лись ве­ли­кой пе­ча­ли, а пре­по­доб­ный по­ве­лел бра­тии утром со­брать­ся у него. Он стал по­учать бра­тию: "Ес­ли лю­би­те ме­ня, со­блю­дай­те мои за­по­ве­ди, при­об­ре­тай­те лю­бовь, ко­то­рая есть со­юз со­вер­шен­ства. Ни­ка­кая доб­ро­де­тель невоз­мож­на без люб­ви и сми­ре­ния. Сам Гос­подь ра­ди люб­ви к нам сми­рил­ся и стал че­ло­ве­ком, как и мы. Мы долж­ны по­это­му непре­стан­но вос­сы­лать Ему хва­лы, осо­бен­но мы, от­рек­ши­е­ся от мя­теж­но­го ми­ра. Цер­ков­ных служб ни­ко­гда не остав­ляй­те, пре­да­ния и уста­вы мо­на­стыр­ские тща­тель­но со­хра­няй­те. Ес­ли кто из бра­тии бо­рет­ся с нечи­сты­ми по­мыс­ла­ми, – непре­стан­но на­став­ляй­те, по­учай­те, чтобы дья­вол не увлек бра­та в па­де­ние.

При­со­еди­няю так­же и дру­гую за­по­ведь: пусть во­ро­та оби­те­ли ни­ко­гда не бу­дут за­пер­ты для стран­ни­ков и всё, что име­е­те, пред­ла­гай­те нуж­да­ю­щим­ся, бед­ству­ю­щим же в на­па­стях по си­ле по­мо­гай­те". За­тем, дав на­став­ле­ния от­но­си­тель­но ру­ко­вод­ства бра­ти­ей, пре­по­доб­ный обе­щал пре­бы­вать ду­хом со все­ми, же­ла­ю­щи­ми нести по­дви­ги в его оби­те­ли до скон­ча­ния ве­ка.

От­пу­стив всех, пре­по­доб­ный Ев­фи­мий оста­вил око­ло се­бя од­но­го уче­ни­ка До­ме­ти­а­на и, про­быв с ним внут­ри ал­та­ря 3 дня, скон­чал­ся 20 ян­ва­ря в 473 го­ду в воз­расте 97-ми лет.

На по­гре­бе­ние свя­то­го ав­вы немед­лен­но стек­лись во мно­же­стве ино­ки мо­на­сты­рей и пу­стынь, сре­ди ко­то­рых был свя­той Ге­ра­сим. При­был так­же пат­ри­арх Ана­ста­сий с кли­ром, нит­рий­ские ино­ки Мар­ти­рий и Илия, ко­то­рые впо­след­ствии бы­ли Иеру­са­лим­ски­ми пат­ри­ар­ха­ми, о чем им пред­ска­зы­вал пре­по­доб­ный Ев­фи­мий.

Бла­жен­ный До­ме­ти­ан не от­хо­дил от гро­ба учи­те­ля 6 су­ток. На 7-й день он уви­дел сво­е­го ав­ву, ра­дост­но воз­ве­стив­ше­го лю­би­мо­му уче­ни­ку: "Гря­ди, ча­до, к уго­то­ван­но­му те­бе по­кою, ибо я умо­лил Вла­ды­ку Хри­ста, чтобы ты был со мною". По­ве­дав бра­тии о ви­де­нии, свя­той До­ме­ти­ан при­шел в цер­ковь и в ра­до­сти пре­дал дух свой Гос­по­ду. Он был по­гре­бен ря­дом со свя­тым Ев­фи­ми­ем. Мо­щи пре­по­доб­но­го Ев­фи­мия Ве­ли­ко­го на­хо­ди­лись в его мо­на­сты­ре в Па­ле­стине, в XII ве­ке их ви­дел рус­ский па­лом­ник игу­мен Да­ни­ил.

См. так­же: "Жи­тие пре­по­доб­но­го от­ца на­ше­го Ев­фи­мия Ве­ли­ко­го" в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.

***

Мученики Инна, Пинна и Римма Новодунские

Свя­тые му­че­ни­ки Ин­на, Пин­на и Рим­ма – ро­дом сла­вяне, из се­вер­ной Ски­фии, уче­ни­ки свя­то­го апо­сто­ла Ан­дрея Пер­во­зван­но­го. Они учи­ли о име­ни Хри­сто­вом и кре­сти­ли мно­гих вар­ва­ров, об­ра­тив их к пра­вой ве­ре. За это бы­ли схва­че­ны мест­ным кня­зем, ко­то­рый хо­тел бы­ло обо­льстить их раз­лич­ны­ми со­блаз­на­ми и лест­ны­ми обе­ща­ни­я­ми, но они не скло­ни­лись на пред­ло­жен­ные им по­че­сти и за свою твер­дость ве­ры во Хри­ста бы­ли би­ты без по­ща­ды. В то вре­мя сто­я­ла су­ро­вая зи­ма и ре­ки за­мерз­ли на­столь­ко, что их мог­ли пе­ре­хо­дить по льду не толь­ко лю­ди, но и ко­ни с во­за­ми. Князь при­ка­зал по­ста­вить в лед боль­шие брев­на и при­вя­зать к ним свя­тых, по­сте­пен­но опус­кая их в сту­де­ную во­ду. Ко­гда лед до­шел до шеи свя­тых, они, из­му­чен­ные страш­ной сту­жей, пре­да­ли Гос­по­ду свои бла­жен­ные ду­ши.

В древ­нем сла­вян­ском ме­ся­це­сло­ве по­вест­ву­ет­ся, что неко­то­рые хри­сти­ане по­хо­ро­ни­ли то­гда те­ла их, но по­том епи­скоп Гед­ца вы­нул их из мо­ги­лы и, взяв на пле­чи свои, по­ло­жил в сво­ей церк­ви. Спу­стя семь лет по­сле кон­чи­ны сво­ей свя­тые му­че­ни­ки яви­лись том же епи­ско­пу и по­ве­ле­ли ему пе­ре­не­сти мо­щи их в ме­стеч­ко, на­зы­ва­е­мое Аликс, в су­хое при­ста­ни­ще. (Аликс есть ны­неш­няя Алуш­та, на­хо­дя­ща­я­ся на бе­ре­гу Чер­но­го мо­ря, на се­ве­ро-во­сток от Ял­ты. «Су­хое при­ста­ни­ще» озна­ча­ет мор­скую при­стань).

См.: "Па­мять свя­тых му­че­ни­ков Ин­ны, Пин­ны и Рим­мы" в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.

См. так­же: "Пе­ре­не­се­ние мо­щей свя­тых му­че­ни­ков Ин­ны, Пин­ны и Рим­мы" в из­ло­же­нии свт. Ди­мит­рия Ро­стов­ско­го.