То, что происходит сегодня, пользуясь спортивным сленгом, можно назвать прессингом по всему полю. Оставим в стороне санкции, антидопинговую компанию против наших спортсменов и обратимся к тому, что воздействует на массовое сознание европейцев и тамошних военных экспертов. В фильмах и моделях рассматривается виртуальная война: вторжение РФ в Прибалтику, атака на Швецию, захват Норвегии. Сценарии пишутся на базе военных игр, проводившихся аналитическим центром Rand Corp в 2014—2015 годах. Обнаружилось, что силы НАТО в Европе проигрывают российской армии! И все это от того, что у России есть тактическое ядерное оружие (ТЯО), которое она-де не постесняется применить. И надо заставить русских эту угрозу миру ликвидировать. Желательно поскорее.
Предыдущий приступ обеспокоенности нашим ТЯО случился пять лет назад, сразу после подписания СНВ-3 в Праге. Тогда глава Объединенного комитета начальников штабов адмирал Майк Маллен требовал начать переговоры с Москвой об этом немедленно. Мол, перед Россией вопрос о ТЯО уже ставился в ходе переговоров по СНВ, однако Москва сочла его обсуждение в контексте работы над СНВ «неформатным».

Официально Россия не против переговоров по ТЯО, но глава российского МИДа Сергей Лавров не раз говорил: «Россия многие годы призывает сделать первый шаг, а именно, убрать все тактическое оружие на территорию государств, которым оно принадлежит», но так и не может «достучаться до своих партнеров».
Да нет же, our partners are very knockability. Только вот странным образом. «Мы понимаем, что Россия – европейская держава, но призываем Москву взять на себя обязательство по выводу ядерного оружия из районов, прилегающих к границам государств-членов ЕС», - написали в The New York Times два министра иностранных дел, шведский и польский. По их мнению «есть место и для серьезных односторонних шагов, направленных на укрепление доверия», – добавляли они. Словом, все как обычно: Россия? Вперед! Иначе шведам опять привидятся перископы русских субмарин в Стокгольмском фьорде, а поляки вновь сочтут, что именно русские убили их президента совокупно со всей шляхетной элитой под Смоленском. Нам припомнят Нотебург с Катынью, Шереметева с Сусаниным, русских казаков в Париже, взятие Берлина и небо рухнет на землю. Уж тогда-то никакой безопасности в Европе не бывать. Да и как иначе, если у России по подсчетам американцев сейчас 3800 тактических боезарядов, в то время как у США (по их заявлениям) – только 400, из которых в Европе всего 200!
Примечательно, что сами США в военном отношении не очень-то были этим озабочены до недавнего времени: их преимущество в обычных и высокоточных вооружениях огромно. Тем более, что в начале 1990-х Москва в одностороннем порядке объявила о сокращении арсеналов ТЯО и выводе носителей из передовых пограничных районов. Правда, потом мы неоднократно угрожали вернуть все на свои места. Но было ли что возвращать?
Это был дежурный элемент реакции на всякого рода «расширения» НАТО на Восток. Нежные европейцы вздрагивали: там до сих пор помнят нашу «Елочку» – ежегодные рождественские учения в группах войск. Так ТЯО превратилось в то, чем никогда не было – в политическую карту – и очень полюбилось нашему руководству. Американцы, вероятно, это оценили, и довели до всеобщего сведения изменившуюся позицию администрации США.
В чем, как говорится, фишка? Вот, к примеру, оперативно-тактические комплексы «Искандер». Разве не могут его ракеты 9М723К1 превратиться из обычных в ядерные: наивно предполагать, что разработчик «Оки», «Точки» и «Искандера» – Коломенское КБ машиностроения – не предусмотрел такую возможность, верно, джентльмены? Тем более, что из калининградского эксклава для «Искандера» досягаемы не только почти вся Польша, Литва, Латвия, но даже – страшно подумать! – нейтральная Швеция. А с ракетой Р-500 – уже вся Европа! К тому же, как можно доверять этим русским, они ведь только что явили миру свою агрессивную сущность, испытав крылатые ракеты «Калибр» на безобидной умеренной оппозиции в Сирии. То что «Калибр» оружие вполне конвенциональное и точь-в-точь такое же под названием «Томагавк» имеется у США, никого не интересует. Равно как и то, что Р-500 с дальностью в полтысячи километров отнюдь не крылатые ракеты Р-55 «Рельеф» образца 1986 г. с дальностью 2600 верст, пару лет спустя уничтоженные в присутствии американцев под Елгавой согласно договору по РСМД. Неужто инженеры екатринбургского «Новатора» не сподобились предвидеть возможность замены обычной боеголовки «Калибра» и Р-500 на ядерную? Проконтролировать такой процесс крайне затруднительно.

Мысль изреченная

Следуя этой парадигме, члены Североатлантического альянса полагают, что ядерные боеприпасы (ЯБП) России находятся в тревожной близости от носителей – оперативно-тактических и тактических ракет и самолетов фронтовой авиации. То есть, ТЯО уже давно дислоцировано в Калининградской области, на Кольском полуострове и в Крыму. Разубедить их в этом могло бы соглашение о соответствующем контроле. Однако его можно эффективно осуществлять только на уровне ядерно-технических частей и соединений. Именно на этом с библейской простотой настаивал сенатор Нанн: «Нам нужна окончательная цифра по тактическому ядерному оружию. Это переносные вооружения малого размера, и их могут украсть или продать. Мы не знаем, сколько их у русских». Последняя фраза объясняет все. Наши американские партнеры блуждают между 22000 ядерных боеприпасов (ЯБП) ТЯО у России – цифрой совершенно мифической, базирующейся на данных Greenpeace, поскольку даже у СССР не было такого количества средств доставки – и 3800, которая представляется им более реальной, постольку ближе к собственно американским арсеналам ТЯО. Однако и она взята из эпического труда под названием «Тактическое ядерное оружие в Европе: перспективы обеспечения стабильности», изданного Днепропетровским филиалом Национального института стратегических исследований в 1999 г. Незалэжная, однако, сильна свидомыми хлопцами…
В нашем Институте США и Канады РАН одно время также считали, что следует поддержать инициативу сенатора. Дескать, это действительно необходимо, но не с точки зрения проблемы двусторонних отношений России и США, а с точки зрения противодействия распространению ядерного оружия в мире. И подписание российско-американского соглашения покажет пример другим странам и облегчит путь к вовлечению их в договорную тематику по тактическому ядерному оружию.
Но как при нынешнем уровне «взаимного доверия» подобный договор появится в обозримом будущем, не так ли, джентльмены? Тогда давайте настаивать на полном уничтожении ТЯО! Русского, в первую очередь. Ведь всем известно, что именно в классе тактического ядерного оружия русские – и они сами это признают! – сохраняют превосходство перед США.

Истина – в соцсетях…

И вот уже в ядерной доктрине США особо отмечается обеспокоенность по поводу российских нестратегических ядерных вооружений. Поэтому давление Вашингтона и Брюсселя на Москву в этом вопросе усилится. Для обоснования подобного подхода (помимо превосходства в ТЯО, подтвержденного обитающими в Интернете и разнообразных институтах РАН никогда и нигде не служившими и не имевшими допуска к ЯБП русскими экспертами) приводится несколько «конкретных» доводов:

- в военное время российское ТЯО развертывается в составе сил общего назначения и может быть сразу вовлечено в конфликт с высоким риском быстрой ядерной эскалации. Комментарий: ТЯО является комбинацией нестратегического носителя (средства доставки) и ЯБП. До получения приказа на выдачу в части боевого применения (истребительные авиаполки, ракетные дивизионы и бригады, артбригады и артдивизии) ЯБП находятся в ядерно-технических частях. Те и другие части имеют разные линии подчиненности. Приказ на выдачу, равно как и на применение ЯБП, может быть отдан только Верховным Главнокомандующим по процедуре еще более сложной, чем отдача команды «Пуск!» для СЯС. Инициативная попытка командующих менее высокого ранга ни к чему не приведет: ЯБП блокированы специальными устройствами, деактивацию которых проводят и вовсе специальные люди по специальному приказу. А до этого ЯБП надо каким-то образом доставить на аэродромы, огневые позиции и в позиционные районы. И все – под огневым воздействием противника. Кстати, наши европейские друзья решили доставкой не заморачиваться: все 200 штук американских бомб В-61 хранятся в «гротах» - подземных хранилищах прямо под местами стоянок самолетов-носителей на базах в Германии, Италии, Турции, Бельгии и Нидерландах.

- предположительно российское ТЯО не оснащено столь же надежными системами предотвращения несанкционированного применения, как СЯС, в связи с чем опасность непреднамеренного ядерного удара соответственно выше. Комментарий: Именно что предположительно: в этом сила экспертов и дипломатов. Американцы не сомневаются в надежности своих PAL (permissive action link), включаемых ими в конструкцию своих тактических ЯБП с 1966 года, а в надежности наших устройств предупреждения НСД (несанкционированного доступа) – все, включая наших «экспертов, должны сомневаться. PAL – всего лишь выключатель, блокирующий цепи подрыва боеприпаса. Блокировка снимается по указанию верховного командования при подготовке оружия к боевому применению или с началом боевых действий (sic!). Нажимаешь четыре кнопочки, поворачиваешь ручку, потом вытаскиваешь ее и сдаешь офицеру-контролеру для учета. Вот и все. А у нас пока приказа на выдачу дождешься, пока отечественное специзделие доставишь, да блокировки отключишь – семь потов сойдет. Так у кого безопасность выше? Но Тому Клэнси верят все: он же оракул, а русские генералы даже для своих экспертов не авторитет: они же всегда врут!

- утверждается, что средства российского ТЯО (особенно старых типов) на передовых базах менее сохранны от угрозы хищения, имеют меньшие массогабаритные характеристики и менее эффективные кодоблокирующие устройства, а потому представляют собой заманчивый объект для террористов. Комментарий: Ни одной, подчеркиваю, ни одной подтвержденной попытки не то что нападения-хищения с/из ядерно-технических частей, а даже разведподходов к ним ни до декабря 1991 года, ни позднее не зафиксировано. А в ходе боевых действий предупредительных выстрелов караула террористам ждать не стоит: a la guerre comme a la guerre... Кстати, кто терял ядерные бомбы у побережья и над территорией США, Великобритании, Испании, Марокко, Гренландии, а? Кто отправлял компоненты ядерных боеприпасов обычным транспортом в Южную Корею вместо Гаваев? Хорошо, хоть не посылкой Fedex. И таких случаев аж 93! При таком отношении к службе никаких террористов не надо… Но русские все равно – угроза!

Когнитивный диссонанс

Ничуть не больше ясности и с самим предметом обсуждения. В договорно-правовом плане логично было бы отнести к ТЯО те ядерные вооружения, которые не охвачены существующими договорами по СНВ и РСМД. Тогда в качестве носителей сюда следует отнести баллистические и крылатые ракеты наземного базирования (КРНБ) с дальностью полета менее 500 км, боевые самолеты, не оснащенные КРВБ большой дальности (до 600 км), и баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) с дальностью до 600 км.
Кроме того, существуют параллельные обязательства США и СССР/ России начала 1990-х годов о сокращении и ликвидации средств ТЯО. К ним относятся ракеты малой дальности, артсистемы и ядерные мины (фугасы) сухопутных войск, зенитные ракеты ПВО, ракеты и бомбы (в том числе глубинные) ударной нестратегической авиации ВВС и ВМС/ВМФ, а также разнообразные тактические зенитные, противокорабельные и противолодочные ракеты, глубинные бомбы и торпеды боевых кораблей и многоцелевых подводных лодок.
Но куда отнести ядерные КРМБ с дальностью более 600 км, размещаемые на кораблях и многоцелевых подводных лодках? По характеристикам носителей эта система идентична системе (КРНБ), запрещенной и ликвидированной по Договору РСМД, и системе КРВБ, охваченной договорами СНВ, а также КРМБ в обычном оснащении, широко развертываемой в ВВС и ВМС США. В Договоре СНВ-1 такие ядерные КРМБ были отдельно ограничены потолком 880 единиц для каждой из сторон, но для них не предусматривалось мер контроля, а в Договоре СНВ-3 они вообще не упомянуты.
Не забудем ядерные бомбы свободного падения (такие, как американские В-61 в Европе), которые подвешиваются как на тяжелые бомбардировщики, так и на самолеты тактической авиации.
Кто, помимо США и РФ, имеет системы средней дальности и тактического назначения? Ядерные Франция, КНР, Индия, Пакистан, Израиль, КНДР. И для некоторых из них они представляют весь их ядерный потенциал. Но эти государства не считают такие вооружения достратегическими. Если говорить о НАТО, то «ударные силы» Франции включают 60 самолетов «Мираж 2000Н» и 24 палубных истребителя-бомбардировщика «Супер Этандар», способных доставить к целям в сумме примерно 60 ракет «воздух-земля» типа ASMP. Эти средства следует отнести к ТЯО, но Франция считает их частью своих стратегических сил: колыбель западной цивилизации так тесна.
Главная проблема состоит в том, что ТЯО использует носители двойного назначения. То есть средние бомбардировщики, истребители-бомбардировщики, ракеты малой дальности и зенитные ракеты, боевые средства кораблей и подводных лодок и артсистемы.
Таким образом, ограничение, сокращение или ликвидацию ТЯО в отличие от СЯС невозможно осуществлять и контролировать через ликвидацию пусковых установок (ПУ), носителей или платформ вроде ПЛАРБ. Ведь почти все они относятся к вооружениям сил общего назначения. Поэтому сколько-нибудь существенное сокращение ТЯО по методике СНВ повлекло бы радикальное урезание систем и вооружений ВВС, ВМС, сухопутных войск и ПВО ядерных держав. Это NATO надо?
Российская же позиция по названному вопросу сводится к требованию вывода американских ТЯО из Европы на национальную территорию как условия начала любого диалога по этой теме.

О пользе планирования

Роль и место ядерного оружия (ЯО) в отечественной военной доктрине исчерпывается следующим положением – «п.27. Российская Федерация оставляет за собой право применить ядерное оружие в ответ на применение против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства». Нас вообще-то должна интересовать вторая часть основного тезиса, начинающаяся со слов «а также в случае…». Но все по порядку.
За первой частью тезиса скрывается ответно-встречный удар, а никак не превентивный, который в Доктрине даже не рассматривается. Если, конечно, разведка не проспит и СПРН сработает. А главное – если Генштаб все правильно спланирует и Верховный Главнокомандующий воспользуется терминалом «Чегет». Дальше все просто – под землей, в подвешенных на амортизаторах стальных стаканах командных пунктов ракетных полков оживет табло «Пуск произвести!» и … Словом, как в известной песне: «Если мы обидели кого-то зря, сбросив пару лишних мегатонн…». Спрашивать-то будет некому и не с кого. Именно так, поскольку вера автора в изделия Р-36М2 «Воевода», РТ-2ПМ2 «Тополь-М», РС-24 «Ярс», РС-26 «Рубеж» и прочее «сатанинское» наследие, включая управляемые боевые блоки с чудовищным радиусом разведения, по-прежнему крепка. О ракетоносных подлодках не говорим: они у нас – оружие возмездия.
При реализации второй части тезиса, там, где про обычное оружие, вновь встает задача планирования. Ведь как было раньше, при узколобых коммунистах, которых от сопоставления сексуальной ориентации и титула сэра Элтона Джона на фоне восторга нашей элиты при лицезрении последнего хватил бы инсульт?
Генштаб направлял оперативные директивы округам и группам войск (читай, фронтам), «нарезая» им задачи. Округа планировали их выполнение по вариантам (наступление/оборона в безъядерном и ядерном вариантах) с учетом своих возможностей, в том числе по количеству носителей и ЯБП, а также условий их применения. Разумеется, при этом выбирались объекты поражения и варианты нанесения ударов, рассчитывалась их ожидаемая эффективность при возможных уровнях потерь носителей и ЯБП.
Затем планы представлялись в Генштаб, где их «стыковали» с планами применения СЯС в глобальном масштабе и на театрах военных действий (ТВД), а также увязывали с планами флотских и совместных операций. При этом уточнялось, какие задачи в интересах фронтов/флотов решались силами старших начальников и необходимое дополнительное количество носителей и ЯБП. После этого штабы фронтов вносили в свои планы и расчеты необходимые изменения. Разумеется, главные штабы видов ВС привлекались к этим работам в части их касающейся по вопросам применения оперативно-тактического ЯО.
Особенности ТВД и соотношение сил на них уже тогда вынуждали нас планировать поражение целей «с запасом» и разными носителями/средствами доставки, благо имевшееся количество ТЯО позволяло. Но переизбыток ЯБП в полосах фронтов не допускался: их подача предусматривалась по мере необходимости и с учетом того, что живучесть ЯБП выше живучести носителей типа самолет/ракета.
Отметим, что Генштаб провел в 1980 году штабную игру с целью оценки последствий применения ЯО сторонами во фронтовой операции на Западном ТВД. Применение новых методик расчета распространения продуктов деления привело к неожиданному выводу: такой способ ведения боевых действий крайне нежелателен – слившиеся в одну полосу черного цвета зоны опасного заражения протянулись от Рейна до Урала. Планы действий фронтов были пересмотрены. Перевесила идея безъядерного удара и наступления под прикрытием угрозы применения РСМД «Пионер» и «евростратегов» Ту-22М. Разумеется, это сподвигло руководство страны на сокращение количества ЯБП ТЯО.
Что произойдет сейчас? Напомним, что вновь созданным военным округам (ВО) придется выполнять задачи наличным составом: маршевые возможности бригад ограничены, а способность оптимизированных органов ВОСО организовать массовые межтеатровые переброски войск опытом учений подтверждается лишь отчасти. Кроме того, маневр через территорию Украины исключен. Про мобразвертывание не упоминаем. Оно исчезло как явление в ходе реформы им. А.Сердюкова. Рассмотрим (в терминах и духе военной доктрины) наши возможности при отражении агрессии в широкомасштабной войне в Европе и региональной – на Дальнем Востоке.

Помнят Альпы, помнит Вена и Дунай?

Военные делят Европу на три ТВД: Западный, Юго-Западный и Северо-Западный. Основной – Западный. Всего в военной организации НАТО 28 государств с общей численностью ВС около 4 000 000 военнослужащих. Боевые действия предпочитают вести в коалиции: спросу меньше. Но могут и по отдельности. Понятно, что наиболее опасным противником, как правило, является тот, который ближе. При оценке противника первоочередное внимание – сильнейшему.
На Западном ТВД ближе всех – Польша, сильнее – Германия. Кроме того на территории Германии дислоцируются соединения 5 армейского корпуса США (танковая и механизированная дивизия). Для сравнимости дивизии и прочие части пересчитаем в бригады. Получим: всего бригад – 62. Это если не считать 2-ую дивизию корпуса морской пехоты США, а по сути – тоже корпус численностью 45 тысяч «штыков», что равноценно девяти бригадам. С давних, еще советских времен ее оперативным предназначением были Прибалтика или Кольский полуостров.
А теперь с нашей стороны – Западный ВО. Что имеем, если учебные центры, полки и базы ремонта и хранения техники (БРХТ) засчитывать за полноценные бригады? В пределах бывшего ЛенВО – 6-ю общевойсковую армию (ОА), состоящую из бригад. На территории бывшего МВО: 20-я гвардейская общевойсковая армия, состоящая из бригад, и 1-я гвардейская танковая армия аж из двух дивизий. Впрочем, дивизии-то худосочные, двухполковые, не чета советским. Да и саму армию с той, 1-й гв. ТА образца 1991 г., ровнять нельзя. Итого: 45 бригад, из которых применять ТЯО могут семь. Если получат… (Комментарий: В ту, в предшественницу, в 1991 году входили 9-я и 11-я гвардейская танковые дивизии, 20-я гвардейская мотострелковая дивизия, 181-я гвардейская и 432-я ракетные бригады, 53-я зенитная ракетная бригада, 308-я артиллерийская бригада, 443-я отдельная инженерно-саперная бригада, два отдельных вертолетных полка. И множество других частей и подразделений поменьше. Всего — 687 танков, 957 боевых машин пехоты, 324 САУ, 54 РСЗО. В советские годы против Североатлантического альянса в боевой готовности у нас стояли не одна, а аж восемь танковых армий. Возможно, именно поэтому марш к Ла-Маншу, которого так ждала Европа, не потребовался, несмотря на все послевоенные кризисы и обострения.).
Какое же получим соотношение сил, если удастся перебросить части с Северо-Запада? Но это вряд ли: не хватит возможностей бригад ПВО прикрыть переброску, да и морпехов американских забывать нельзя – оставлять им Кольский не годится. Поэтому половина танковых и мотострелковых бригад 6-й ОА будет уничтожена еще до того, как войдет в соприкосновение с противником: не зря же натовские самолеты облетывают аэродромы Прибалтики. Или половина их не тронется с места, ощетинившись штыками в сторону побережья. В этом случае соотношение составит 1:2,6. В пользу НАТО, естественно. Участие белорусской армии мало что изменит: ее восемь бригад тоже от души хлебнут горячего.
На Юго-Западном ТВД положение было не лучше. Теперь же, в силу известных событий на Украине оно только ухудшилось. Кто может гарантировать, что однажды натовские войска не развернутся неподалеку от Белгорода, Курска и Ростова-на-Дону, чтобы отработать первые операции?
Посмотрим на авиацию, которая в современном бою решает до 80% огневых задач. На Центрально-Европейском (для нас – Западном) ТВД сосредоточено две трети самолетов альянса (вдвое больше, чем во всех ВКС РФ), часть которых несет круглосуточное дежурство в 15-минутной готовности к вылету. Помните, где хранятся бомбы В-61 и где свои храним мы? И это еще не все: какой процент из наших пилотов фронтовой авиации способен выполнять задачи по применению ЯО? Когда-то мог каждый второй… Говорите, можно перебросить самолеты из других округов? Вот только где их принимать, ведь все мы знаем, во что превращается аэродром после того, как полк улетел…
В целом же на европейских ТВД картина такая: НАТО превосходит нас по людям - в 5 раз; по авиации - в 6; по "броне" - в 3; по флоту - в 6. Вот и ответьте себе: как и чем остановить эту махину?

Дурной сон

Что на Дальнем Востоке? Здесь все иначе, чем на западе. Это на карте все зеленое и гладкое. А на деле здесь – горы, крупные реки, тайга и отсутствие дорог. Боевые действия возможны только по доступным направлениям. На них и были нацелены военные округа НОАК. Правда, в ходе последних преобразований они превратилось в зоны боевых командований. Теперь к нашим границам прилегают Северная и Западная зоны боевого командования. К первой отошли Шэньянский — один из самых сильных округов – и Пекинский ВО. Ко второй – Ланьжоуский и Чэндуский. Для тех, кому лень тянуться за картой: Северная зона напротив нашего Дальнего Востока и Корейского полуострова, а Западная – там, где Монголия, Казахстан и Западная Сибирь. Вглядимся пристальнее в Шеньянский ВО. В пересчете имеем 60 бригад. Все – кадровые, с высокой маршевой и не только маршевой подготовкой. Это не погрязшие в эпикурействе и гедонизме европейцы. Полагаю, все помнят про учения НОАК «Большой шаг – 2009»?
С нашей стороны у Восточного военного округа (от Владивостока до Байкала) всего 29 бригад, но восемь из них – БРХТ. То есть склады и гаражи, охраняемые тетками-вохровками с наганами и никаких солдат. Личный состав прибывает по мобилизации. Или может быть переброшен из других округов, чтобы сразу расчехлять, заводить моторы и прочее. Это если штабные ничего не напутают и не направят тех, кто освоил БМП-3 на ту БРХТ, где ничего кроме БМП-1 никогда не стояло. И любая из таких бригад, по словам прежнего начальника нашего Генштаба, способна вести боевые действия в течение 45 суток. Применять ТЯО могут четыре бригады.
Мы уже упоминали направления. Наиболее угрожаемые – Даурское и Байкальское протяженностью по госгранице почти в две тысячи километров. Но это не равнина: каждое из них природа поделила на участки-проходы поуже. Перекрыть их и предназначены бригады, созданные из остатков соединений «старого», дореформенного облика. По нашим тактическими нормативами мотострелковая бригада может обороняться на фронте до 20 километров. Это ничего, что раньше такая полоса нарезалась дивизии, имевшей втрое большую численность и, соответственное количество огневых средств? Но в соответствии с нормативами НОАК в такой полосе будет наступать до трех (sic!) мехдивизий. То есть, армия. На этих двадцати километрах! Вот и догадайтесь, каким будет соотношение сил. Да не меньше, чем 1:15. Понятно, в чью пользу…

No comment!

Исход подобного боя представить нетрудно. Какие 45 суток? Часы! Особенно если учесть, что ВВС Китая имеют подавляющее превосходство на любом направлении, а наши бригады ПВО будут развернуты к исходу второй недели мобилизации. То есть наши самолеты сгорят еще на аэродромах в ходе первого массированного авиаудара. Да и что там осталось, на пространстве от Урала до Тихого океана? Одна база фронтовых бомберов в Хурбе, да три десятка Су-24 в Челябинске. Хорошо, хоть 266-й отдельный штурмовой авиаполк, прикрывавший направление с аэродрома Степь-Оловянная решили возродить. Надеемся, он послужит основой для создания смешанной авиадивизии.
Что дальше? Командующий армией, сидящий в четырехстах километрах, узнает о гибели бригады не сразу, если узнает вообще. Вполне возможно, что первыми вестниками будут ханьцы, ворвавшиеся на его КП. А если и узнает, то ничего не сможет предпринять. Впрочем, как и командующий округом. У них просто нет резервов и времени, чтобы организовать контрудар. Да и как ты его организуешь при таких расстояниях… Просить у Ставки? Однако переброска одной бригады из состава Центрального округа займет неделю, а то и все две. Но Транссиб, до которого в некоторых местах можно из-за границы добросить камнем, будет перерезан во многих местах куда раньше...
Напомним – в утвержденной Военной доктрине РФ, первой в перечне основных внешних военных опасностей упомянута Организация Североатлантического Договора (НАТО), и ничего не сказано о Китае... Так что будем дружить!
Но все же, чисто теоретически, какой выбор будет у Верховного, когда и если до него дойдет весть о том, что на даурском направлении в каком-то Забайкалье зияет брешь, откуда до Читы – два суточных перехода? Вспомнит ли о том, что не так давно там стояла целая 39-я армия? Пять дивизий и девять бригад. Только одна из них – бригада инженерных заграждений – могла прикрыть за сутки минными полями полосу до 120 км. А то, что на вооружении саперов были ядерные фугасы – давно не тайна. Только скажите и нате вам - сплошная полоса радиоактивного заражения, куда не сунется даже сумасшедший. А если и сунется, то жить ему меньше суток, захлебываясь рвотой и исходя кровавым поносом. Спасибо Борису Николаевичу, повелевшему – хотя никто не просил – изничтожить эту гадость.
Выбор у Верховного будет небогатый и потребует изрядной решимости и мужества. На ракетчиков-«стратегов» надежды мало: участвовать в ударе смогут только Владимирская ракетная армия да подлодки СФ. Причина проста – у баллистических ракет есть «мертвая зона», равная примерно половине максимальной дальности стрельбы. Но все МБР и БРПЛ годятся только для ударов по стационарным объектам с известными координатами. Против войск в поле они бесполезны. То же самое справедливо и в отношении крылатых ракет Ту-160 и Ту-95МС из Энгельса, которые способны нести ракеты Х-55 с дальностью 2500-3000 км. Что касается Ту-95МС и Ту-22М3 на аэродромах Украинка и Воздвиженка, то, скорее всего, они будут уже уничтожены авиацией противника прямо на стоянках. Но это еще не самое плохое, поскольку в ответ мы получим удар 118 китайских DF-3A, DF-4 и DF-21, которые, будучи ракетами средней дальности, для России являются вполне стратегическими, ибо покрывают всю нашу страну.
Между видами ядерного оружия для нас существуют принципиальные различия. Они проявляются в том случае, если сдерживание не имело успеха: стратегическое оружие выполняет функцию возмездия, а тактическое – обеспечивает отражение агрессии. Выходит, нужно решиться на применение ТЯО, причем по своей территории. Это позволит купировать конфликт в рамках региона, поскольку другая сторона, располагающая примерно четырьмя сотнями тактических ЯБП, вряд ли заинтересована в том, чтобы сосед испепелил ее наиболее населенные промышленные районы стратегическим оружием. Так что подобный конфликт даже теоретически рассматривать не хочется. А между тем целый ряд наших «экспертов» ставит Путину в вину «разворот на Восток» и дружбу с Китаем. И все же, чем располагаем мы?

Что имеем – не храним

ВС СССР к середине 1980-х годов располагали логичной и стройной системой средств доставки «света и тепла» к целям на всех ТВД. Предметом данной статьи является ТЯО, поэтому остановимся на нем.
В первую очередь это комплексы ОТР фронтового и армейского комплектов. Фронты имели одну-две ракетных бригады комплексов «Темп-С» с ракетой 9М76. Основной задачей, возлагаемой на «Темп-С», было обеспечить командование фронтом возможностью наносить ядерные удары на соответствующем ТВД: дальность стрельбы – 900 км, точность (КВО) – 370 м, мощность ГЧ – 0,5 Мт. Главным средством армейского командования были одна-две бригады комплексов «Эльбрус» с ракетой 8К14. Комплекс мог наносить удары на всю глубину армейской операции – 300 км, с КВО – 50 м. Это позволяло применять ракеты не только с ядерной ГЧ мощностью 20-200 Кт, но фугасные и химические боеприпасы. Тактическое звено – дивизия – имела отдельный ракетный дивизион, оснащенный комплексом «Луна-М» с ракетой 9М21: дальность – 70 км, КВО – 500 м, мощность – 5-20 Кт.
Но все эти комплексы были итогом разработок 1950-1960-х годов: громоздкими, с длительным временем развертывания и невысокой точностью. Последняя, как известно, предопределяет мощность, зачастую избыточную для решения тактических задач. Поэтому на смену им должны были придти новые: фронтовой – «Искандер», армейский – «Ока» и дивизионный «Точка».
Однако мудрое решение Михаила Горбачева и его соратника Эдуарда Шеварднадзе, согласившихся на включение «Оки» в перечень подлежащих уничтожению по договору о РСМД ракет, разрушило систему и лишило наши СВ основной ударной силы, оставив их с устаревшими ракетными комплексами и полевой артиллерией. Да, для орудий армейских артбригад большой мощности и артдивизий РВГК калибром 52 и 203 мм, а так же для минометов калибром 240 мм имелись ЯБП. Досягаемость пушек по дальности составляла до 47 км, что позволяло решать часть тактических задач. Но использование их в ядерном ударе представлялось нежелательным: ЯБП пришлось бы заранее подавать на огневые позиции в глубине боевых порядков войск и заранее отключать кодоблокирующие устройства. Это, во-первых, могло повлечь их потерю, а во-вторых, несанкционированное применение при ухудшении обстановки.
Использование фронтовой авиации (ФА) при наличии у противника мощной системы ПВО всегда выглядело проблематичным. Су-24, Су-25, МиГ-27, все модификации Су-27 (Су-34 в т.ч.) и МиГ-29, а также МиГ-25 могут применять только бомбы свободного падения с заходом в зону ПВО. Последствия – понятны.
И тем не менее – каким количеством тактических ЯБП и средств их применения, то есть ТЯО располагают наши «стратегические партнеры» и мы?

Война – дело счетное

Соединенные штаты. К 1990-м годам США имели более 11 500 таких средств (свыше 7000 в Европе, 1000 единиц в Азии, плюс 2500 в ВМС и 200-300 на американской территории в составе ПВО). Еще 4000 ядерных средств содержались в резерве. Утверждается, что после 1991 года американцы вывели с зарубежных баз на свою территорию и ликвидировали все тактические ЯБП сухопутных войск, сняли все ТЯО с кораблей и многоцелевых подводных лодок, кроме КРМБ большой дальности, и уничтожили 50% их количества. Данное утверждение проверить невозможно, но джентльмены должны доверять друг другу, не так ли?
Ныне, по разнообразным оценкам, Соединенные Штаты располагают отнюдь не 400, а примерно 4100 единицами ТЯО. Сюда входят 100 КРМБ и 190 боеголовок для них на складах. Также есть 400 авиабомб свободного падения В-61, из которых около 200 размещены на шести авиабазах ВВС США в Бельгии, Италии, Нидерландах, Турции и ФРГ и пройдут программу модернизации. Планируется создать их унифицированный вариант В61−12. Новое изделие будет обладать повышенной точностью и станет пригодным для применения как тактической, так и стратегической авиацией. Эта бомба способна проникать в грунт и взрываться на глубине. При этом эффект от такого взрыва существенно возрастает: боезаряд в 300 Кт выдает эффект равный 9 Мт! На территории США хранится еще около 2000-3500 боезарядов резерва.
Прочие ядерные державы имеют следующее количество ТЯО: КНР - 400, Израиль – до 200, Франция – 60, Пакистан – 60, Индия – 50, КНДР – 6-10. Это баллистические и крылатые ракеты средней и малой дальности, а также авиабомбы ударной авиации. Для некоторых из перечисленных стран такие средства представляют весь их ядерный потенциал или его преобладающую часть и расцениваются ими как стратегические средства ядерного сдерживания.
Российская Федерация. Уже к 2000-му году все ЯБП ТЯО сухопутных войск, авиации, ПВО и флота были перемещены на склады централизованного хранения. При этом как минимум половина ЯБП ВВС и ПВО, треть ЯБП флота и практически все ЯБП сухопутных войск (тактических ракет, артснаряды и мины) были уничтожены к тому же 2000-му году, что подтверждалось докладами МИД и Минобороны РФ.
По сведениям SIPRI (Стокгольмского международного института исследований проблем мира), которым принято доверять, у России на 2015 год было не более 2000 таких ЯБП, а вовсе не 3800 единиц ЯО средней дальности и тактического назначения. Это около 500 боеголовок ракет и бомб для самолетов дальней и фронтовой авиации. Еще примерно 300 боеголовок ракет, бомб свободного падения и глубинных бомб для самолетов морской авиации, а также 500 единиц ТЯО для кораблей и подводных лодок ВМФ. Около 700 ЯБЧ приписывается ракетам систем ПВО территории. Что же приходится в этом случае на долю сухопутных войск, которые и должны прикрыть наши границы?
Конечно, оперативно-тактические и тактические средства доставки обновляются. Но боеголовку от «эльбрусовской» Р-17 не поставишь на «Искандер», а БЧ «Луны» - на «Точку».
Все эти торпеды, бомбы, боеголовки зенитных и тактических ракет с дальностью полета до 500 километров, а тем более мины, не могут непосредственно угрожать территории США. Наше тактическое ядерное оружие может обеспокоить США только при попытке установить военный контроль над территорией России. Поэтому оно необходимо нам для обеспечения собственной безопасности.