Международное право гласит, что любой народ имеет право на государственное самоопределение, строительство независимого государства и международное признание. Этот принцип зафиксирован в основополагающих международных документах, прежде всего в Уставе ООН и Всеобщей декларации прав человека. И этим правом воспользовались в полной мере десятки государств, особенно в 40-х, 60-х годах прошлого века.
Легитимировав и узаконив распад Советского Союза, Югославии и Чехословакии, также как и образование на их пространстве новых государств, Запад в дальнейшем начал подвергать обструкции право народов на самоопределение, и вместо разработки общепринятых правил и механизмов его реализации под руководством США был инициирован процесс его фактического демонтажа, замены права народов на самоопределение правом на территориальную целостность государства.
Правда, в отдельных случаях, в интересах США и Западного мира и сегодня допускается реализация права народов на отделение и провозглашение независимого государства (в качестве «особых» «уникальных» случаев), как это произошло, например, в Восточном Тиморе, Косово, Южном Судане — но только как исключительное право США и их союзников решать подобные вопросы, подменяя международное право «правом» американским и провозглашая его истинным международным правом. Но, по логике Вашингтона, те же самые принципы ни в коем случае не применимы к Абхазии, Южной Осетии, Крыму, Приднестровью. Им нельзя. (Кстати говоря, Косово уже признали 114 государств, что говорит о реальном влиянии США на мировое развитие). Причем, я уверен, что если бы, скажем, шотландцы на недавнем референдуме проголосовали за независимость, то незамедлительно последовало бы международное признание шотландского государства, ибо это их, западный мир, и только они — Запад, по их мнению, имеют право легитимировать эту процедуру.
25 лет назад, когда приднестровский народ реализовал свое право на самоопределение, у него не было и тени сомнений относительно ближайшего признания Приднестровья как со стороны Советского Союза, так и международного сообщества, хотя опыт истории говорит нам о том, что некоторым государствам для того, чтобы их независимость была признана международным сообществом, потребовались десятилетия.
Напомню, что Приднестровье самоопределилось как республика в составе, внутри Советского Союза. Это произошло в то время, когда Республики Молдова как государства еще не существовало, а была Молдавская Советская Социалистическая Республика, границы которой представляли собой не государственную границу, а внутренние административные границы Советского Союза. Именно тогда, на мой взгляд, существовали идеальные условия для признания Приднестровья со стороны Советского Союза (России), и никаких возражений со стороны международного сообщества это признание тогда бы не вызвало. Напомню также, что чуть позже, когда начался выход союзных республик из СССР, в том числе Молдавии, он происходил незаконно, в нарушение принятого закона от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР». Только одно это уже давало право властям России вернуться позднее к данному вопросу и узаконить, легитимировать Приднестровскую Республику в составе СССР (России).
Фактически же получилось так, что Приднестровье не выходило из состава Советского Союза и не являлось сепаратистским образованием. Наоборот, в нашем случае сепаратистом предстает Республика Молдова. Но Приднестровье насильно, помимо его воли, объявили частью Республики Молдовы в границах МССР на 1 января 1990 года. Вина за это, конечно же, полностью лежит на тогдашнем руководстве Советского Союза во главе с Горбачевым.
Эту разрушительную эстафету из рук Горбачева принял президент России Ельцин, чей министр иностранных дел Козырев сформулировал на годы вперед антироссийскую, антипатриотическую внешнюю политику Российской Федерации, в том числе и в отношении Приднестровья. Именно тогда в МИД России была разработана и принята на вооружение ошибочная, порочная стратегия в отношении Республики Молдова и Приднестровья, суть которой состоит в том, что политика России в отношении Приднестровья должна находиться в тени ее политики на молдавском поле, вернее, она должна строиться по принципу: на первом месте российско-молдавские отношения, а российско-приднестровские отношения на втором месте.
Это происходило и происходит потому, что в МИД России возобладала точка зрения, согласно которой для России главное не допустить ухода Республики Молдова на Запад, в Евросоюз и добиться ее возвращения в лоно друзей России на постсоветском пространстве. Ради этого она готова многим пожертвовать на приднестровском поле. Собственно говоря, олицетворением этой политики стал в 2003 году т.н. «Меморандум Козака».
Другими словами, с начала 90-х годов прошлого века вместо того, чтобы кардинальным образом поставить и решить вопрос с признанием Приднестровья (а тогда это можно было реализовать весьма безболезненно), Россия упорно толкала Приднестровье в состав Республики Молдова, надеясь, что Республика Молдова образумится и возлюбит Россию. На поддержку пророссийских сил в Республике Молдове брошены серьезные материальные ресурсы, поддерживаются политики с пророссийской риторикой, финансируются грандиозные концертные туры по Республике Молдова известных российских артистов, делается все для того, чтобы к власти в РМ пришли пророссийские силы.
Откровенно говоря, в возможность такого развития сценария я не очень верю. Россия уже имела в Кишиневе пророссийского президента Владимира Воронина. Чем закончился его «путь в Россию», всем известно. Как бы не наступить в очередной раз на те же самые грабли.
Говоря же о возможной пророссийскости правящей молдавской элиты, надо иметь в виду, что это вовсе не означает, что, придя к власти, она возьмет и отменит закон 2005 года об особом статусе левобережных районов РМ (22 июля 2005 года парламент Молдавии по инициативе правивших тогда коммунистов в одностороннем порядке принял закон «Об основных положениях статуса некоторых населенных пунктов левобережья Днестра». Закон устанавливает статус Приднестровья как «особого автономно-территориального образования, являющегося неотъемлемой составной частью Республики Молдова», которое «в пределах полномочий, определенных Конституцией и законами Республики Молдова, решает вопросы, отнесенные к его ведению» — прим. ИА REGNUM). Это сейчас представители оппозиции делают громкие заявления о федерализации, о готовности учесть законные интересы Приднестровья, но, став властью, как мне представляется, они тут же о них забудут.
Что же касается собственно поддержки и помощи Приднестровью со стороны России, то, безусловно, без них Приднестровье физически не смогло бы выжить в нынешних условиях. Россия предпринимает ряд шагов по минимизации экономических потерь Приднестровья. В частности, в последнее время был решен вопрос о переходе на российские пенсии для граждан России, проживающих в Приднестровье. Этот шаг, с одной стороны, улучшил материальное положение пенсионеров Приднестровья, с другой, ослабил нагрузку на приднестровский бюджет, который испытывает трудности в связи с его дефицитом.
Россия доплачивает приднестровским пенсионерам определенные суммы, строит в Приднестровье ряд социально значимых объектов, в том числе здание медицинского факультета Приднестровского государственного университета им. Т. Г. Шевченко, обеспечила всех приднестровских школьников полным комплектом российских учебников.
Россия признала дипломы, выдаваемые Приднестровским университетом, эквивалентными дипломам РФ, что позволяет приднестровским выпускникам трудоустраиваться в России.
Иначе говоря, помощь России реальна, ощутима, и за это ей огромное спасибо. Однако, помощь помощью, но главный для нас вопрос юридического признания и на этой основе перспективного развития Приднестровья не только не решается, но и даже не проговаривается на высшем политическом уровне.
Сегодня из трех пророссийских ранее непризнанных республик на постсоветском пространстве две — Абхазия и Южная Осетия — в силу политической целесообразности юридически признаны Россией. А Приднестровье, где вопросы государственного и общественного строительства, по общему мнению, на порядок выше, чем в названных республиках, и оно по качеству государственности их опережает, все еще пребывает в замороженном состоянии. На мой взгляд, такая же политическая целесообразность со стороны России буквально стучится ныне в двери российской правящей политической элиты, подталкивая ее к пересмотру своей застарелой и ошибочной политики в отношении Приднестровья.
Нынешняя политическая ситуация в мире и вокруг Приднестровья в последние два года кардинальным образом изменилась, причем не в лучшую для России и Приднестровья сторону. Попытки втянуть Россию в войну с Украиной, сделать ее мировым злом и изгоем на фоне событий в Крыму и на Востоке Украины переформатировали весь механизм ее отношений с Западом. Синхронные процессы по враждебному окружению Приднестровья со стороны Украины (введение ею экономической и частично транспортной блокады, возведение на украинско-приднестровской границе фортификационных укреплений, угрозы, раздающиеся со стороны официальных властей Украины, включая губернатора Одесской области Саакашвили) и подыгрывание этим действиям со стороны Кишинева поставили Приднестровье в очень сложное прежде всего с экономической точки зрения положение — собственно, на грань экономической катастрофы, загнали в своеобразное, окруженное рвами и колючей проволокой прокрустово ложе. А впереди, с 1 января 2016 года, нас ждет еще и отмена специального торгового режима с Евросоюзом, что может привести к экономическому коллапсу.
С другой стороны, всё учащающиеся заявления политиков с обоих берегов Прута о возможности объединения Республики Молдова и Румынии, как стратегии быстрого и гарантированного вхождения Республики Молдова в Евросоюз уже сегодня, и откровенные разговоры нового министра обороны РМ о том, что стратегией Кишинева в военной области является вступление в НАТО, говорят о том, что ни о каком совместном проживании Приднестровья и Республики Молдова в перспективе не может быть и речи.
В этих непростых политических условиях России просто необходимо выработать новую стратегию и тактику на приднестровском направлении, которая бы учитывала тот факт, что экономические и транспортные войны и блокады часто ничуть не милосерднее военных блокад и войн. Умирают как от первых, так и от вторых. И то, и другое — это вопиющее нарушение общепризнанных прав и свобод человека.
Я надеюсь на то, что именно сегодня у России, в силу вышеизложенных причин — угроза жизни приднестровцев, создание невыносимых условий бытия и ограничение свободы их передвижения — появляется очень весомый аргумент для признания Приднестровья по примеру Абхазии и Южной Осетии. И этим аргументом она просто обязана воспользоваться как доказательной базой своей миролюбивой и принципиальной международной политики в соответствии с Уставом ООН. Уверен, что Международный суд ООН подтвердит, так же, как и в случае с Косово, что декларация о независимости Приднестровья и признание его Россией не нарушают никаких международных законов.
