Индийская государственная корпорация ONGC (Oil and Natural Gas Corporation Limited) готова выделить $10 млрд на разработку шельфового газового блока Farzad-B в Персидском заливе.

Речь идёт о крупнейшем инвестиционном предложении, которое получил Иран после подписания Венского соглашения по ядерной программе. «В апреле мы посетили Тегеран, предоставив иранским властям интегрированное предложение на закупку природного газа», — цитирует портал Trade Arabia главу ONGC Нарендру Верму.

Запасы месторождения внушительны — 362 млрд кубометров (12 трлн кубических футов), что только усиливает интригу. Нью-Дели претендует на эксклюзив: весь газ, добытый на объекте, должен поступать только к нему.

Таким образом, индийцы пытаются предотвратить вовлечение в проект Китая, который имеет виды на углеводороды из ИРИ.

Дерзкое начинание, достойное державы с населением около 1,3 млрд человек. Так что Тегерану есть чем заняться в ближайшее время, а именно — сконцентрироваться на азиатском направлении.

Борьба нарастает, провоцируя множество спекуляций. К примеру, американская неолиберальная пресса всерьез рассуждает о том, что Иран прорвется на европейский газовый рынок к 2030 году, экспортируя ежегодно от 25 до 35 млрд кубометров газа.

Предоставим слово Wall Street Journal: «Европейская комиссия планирует закупать от 25 до 35 млрд кубометров иранского газа к 2030 году, что позволит Тегерану выйти на уровень экспорта, аналогичный странам Северной Африки, и снизить зависимость ЕС от поставок из России, которые в настоящее время оцениваются в 130 млрд кубометров в год».

Однако еврочиновники позабыли обозначить логистику, которая приобретает главенствующее значение. В каком обличье предстанет Ближний Восток к 2030 году? А самое главное: есть ли у Брюсселя план глобального переустройства, аналогичный американскому проекту «кровавых границ»?

Пока на ум приходит лишь карта Ральфа Петерса, методично реализуемая американцами с 2011 года. Курьез состоит в том, что Ирану придется сперва потеснить Алжир, а уже потом претендовать на большее.

Не исключено, что именно безопасности энергопоставок посвятила свой двухдневный визит (с 17 сентября) в Алжир высокий представитель ЕС по внешней политике Федерика Могерини. Об Иране решили умолчать.

В конце концов, 2030 год наступит еще нескоро, но уже сейчас Старый Свет штурмуют тысячи беженцев с Севера Африки и Ближнего Востока, что требует мгновенной реакции. «Европа была свидетельницей многочисленных конфликтов и войн, поэтому она знает, что значит быть беженцем.

Мы должны выработать общий подход по урегулированию кризисных ситуаций в Африке, повысить показатели экономического и социального развития» — цитирует Могерини портал AllAfrica.com. Красивые слова, но как их претворить в жизнь без единой европейской армии, на идею которой все еще падает аморальная тень Третьего рейха?

Кто стоит на очереди после Алжира? Конечно же Израиль, который по своей риторике и характеру действий походит на государство крестоносцев. Противостояние Ирана и Израиля нарастает, что проявляется не только на сирийском театре боевых действий, но и в речах глав государств.

В очередной раз с жестким заявлением выступил верховный лидер ИРИ Али Хаменеи, предрекающий «исчезновение» Израиля с политической карты мира через двадцать пять лет.

«По воле Аллаха, через 25 лет сионистский режим прекратит своё существование. До тех пор героический и боевой дух джихада не оставит сионистов в покое», — цитирует рахбара телекомпания CNN.

Спустя два дня, 13 сентября, президент Ирана Хасан Рухани фактически дезавуировал своего патрона, поздравив израильтян с Новым годом (Рош ха-Шана). «Пусть наши общие авраамические корни укрепят уважение, мир и взаимопонимание между народами.

Shanah Tovah! (С Новым годом! — в пер. с иврита)», — написал Рухани на своей странице в Twitter. Газета Times of Israel проявила наблюдательность, сравнив послания Хаменеи и Рухани.

Примирительный тон главы правительства не находит понимания в ультраправых политических кругах Тель-Авива, особенно после «сравнения» Ирана с «Исламским государством», которым отличился премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху.

Еврейское государство по-прежнему усматривает в ядерной сделке угрозу для своего существования, что находит поддержку в Республиканской партии США.

Но демократы непреклонны. Как сообщает парламентская газета Hill, 17 сентября однопартийцы Барака Обамы заблокировали поправку сенатора-республиканца Митча Макконнелла, которая увязывала снятие антииранских санкций с признанием Государства Израиль — 53 голоса против 45. «Соглашение вступит в силу без учета мнения рядовых американцев», — посетовал сенатор от республиканцев Джон Корнин.

Бывший вице-президент Ричард Чейни также разочарован. Архитектор иракской военной кампании 2003 года выступил с беспощадной критикой Белого дома на иранском направлении.

Чейни недвусмысленно заявляет о том, что ввод войск и свержение Саддама Хусейна было правильным решением, намекая на вероятность аналогичной акции в отношении Тегерана. «Администрация Обамы утверждает, что будет следить за Ираном 24 часа, 7 дней в неделю, 365 дней в году. Но мы не знаем, как далеко они ранее продвинулись в разработке оружия.

США допустили советское, пакистанское, северокорейское испытание, как можно говорить о контроле над Ираном», — отметил политик, обвинив демократов во лжи. В схожем ключе работает и кандидат в президенты Джеб Буш, призывая весь мир объединиться для помощи Израилю в борьбе против Ирана.

Али Хаменеи отвечает жестко, вновь играя на внутреннюю аудиторию: «Не это ли позор, что кандидаты в президенты лизоблюдничают перед сионистами и всячески проявляют собственную покорность?»

Парадокс состоит в том, что рахбар бьет не по Бушу, как может показаться на первый взгляд, но по Рухани, который подчеркивает в своих речах общность «авраамических корней». Интересный ход, не так ли?

Американцы не скрывают истинных намерений. Историк из Принстонского университета Джулиан Зелизер защищает в эфире CNN иранскую политику Обамы. Правда, выстраивает он апологетику по-иезуитски, критикуя «топорность» вторжения в Ирак 2003 года: «Использование военной силы в Ираке рассматривалось как единственный способ сменить режим.

Однако тогда была упущена возможность планового перехода. Что касается сделки с Ираном, то она основана на другом подходе. Вашингтон не признает легитимность режима в Тегеране, хоть и вступает с ним в соглашение.

Одна из основных надежд заключается в том, что путем вовлечения широких народных масс в экономическую деятельность США и их союзники будут стимулировать внутренние структурные преобразования в республике».

Если перевести эти строки на обыденный язык, то администрация Обамы запускает механизм ползучего переворота, который получит приток «свежей крови» с отменой экономических санкций.

По словам Зелизера, «надежда основывается не на изоляции, а на вовлечении», что позволит «усилить давление демократической оппозиции на верховного лидера Ирана».
А теперь перенесемся на реальное поле боя. После 14 июля Иран усилил наступление в Сирии.

Отряды ливанской «Хезболлы» совместно с правительственной армией арабской республики прорываются в западной части г. Забадани (юго-западая Сирия), передает иранский телеканал PressTV. На кону стоит не только контроль над снабжением боевиков внутри города, который расположен в 33 километрах от Дамаска, но и трасса, связывающая сирийскую столицу с Бейрутом.

В результате ожесточенных боев 14−15 сентября президент Башар Асад объявил о полезной находке — в центральном квартале Забадани обнаружен склад с израильским и американским оружием.

Большая игра продолжается. Сирийский театр приобретает контуры тотальной войны, которую в позднем Средневековье пережили итальянские города-государства. Тогда зародилась Османская империя, которая ныне распадается под ударами локальных гибридных войн. Что дальше?