Как говорится в письме замдиректора по научной работе НИИ сыроделия Владимира Ткаченко координатору экспертно-аналитического совета ИНИОНа Юрию Черному, способы защиты от плесени сыра и бумаги похожи — еще в 1980-х годах во Всесоюзном научно-исследовательском технологическом институте антибиотиков и ферментов медицинского назначения разработан эффективный препарат для борьбы с плесенью. Тем временем ИНИОНу еще не поступили средства на восстановление библиотеки, в институте ждут первого транша в размере 35 млн рублей.
Алтайские ученые отмечают, что этот антибиотик является ингибитором плесени и не дает ей развиваться, блокируя ее биохимические процессы развития. Для исследовательской работы по адаптации этого антибиотика к книгам, правда, потребуются еще несколько месяцев. Названия препарата Ткаченко публично озвучивать не желает, объясняя это нюансами конкуренции. Впрочем, научную помощь ИНИОНу он предлагает безвозмездно.
— Мои предложения основаны на опыте успешной борьбы с плесневением сыра на одном из заводов в Новосибирской области в конце 1990-х и начале 2000-х годов, где применялся этот препарат. На предприятии был применен комплекс технологий для удаления лишней влаги. Мы занимались производственными помещениями, санитарией, очисткой воздуха, ввели специальный цикл обсушки для обработки поверхности сыра. Завод работал до тех пор, пока на Алтае не обвалился рынок молока, а наша технология повисла в воздухе, — пояснил Ткаченко. — Для исследования действий препарата, возможно, придется создавать модели. Брать старую бумагу, облить ее, заразить плесенью и с ней работать. Делать нужно быстро, весна не за горами. К сожалению, в данной ситуации технику применять нельзя, возможна только ручная работа.
Пожар, случившейся в ночь на 31 января 2015 года в ИНИОНе, унес безвозвратно 5,42 млн из 10,2 млн экземпляров книжного фонда хранилища на Нахимовском проспекте, из них ценных книг и журналов насчитывается 2,32 млн (15,7% от общего фонда ИНИОН РАН). Из уцелевших книг около 3,84 млн оказались залиты водой: из них более 75% (3 млн) будут заморожены в морозильных камерах при температуре –20 градусов и ниже (оптимально –25 градусов); еще 840 тыс. относятся к «увлажненным». Сухие книги частично уже хранятся в Институте экономики РАН и вывозятся в другие помещения. В Федеральном агентстве научных организаций (ФАНО) «Известиям» сообщили, что первая партия книг была направлена на апробацию технологии заморозки 21 февраля 2015 года.
НИИ сыроделия предлагает спасать книги по схеме: консервация, сушка, обработка. Консервация (заморозка) нужна, чтобы плесень не успела вырасти до жидкого состояния. На стадии сушки предлагается начать работу с каждой партией, доводя ее до нужной кондиции по влажности, вплоть до каждой страницы. А при обработке — рассчитать необходимое количество препарата и найти подходящие способы нанесения суспензии.
— Нужно начинать сортировку книг по влажности и характеру материалов. Одно дело — газета, а другое — книга в коленкоровом переплете. Например, у одного объекта уровень влагосодержания 5–10%, его нужно сушить в одном месте, а с 10–20% влажности — в другом. И для каждой группы нужно выбирать однотипные технологии замораживания. Затем рассчитать количество необходимых морозильных установок. Наиболее подходящим вариантом в сложившихся условиях, по-видимому, является быстрое замораживание, например, с использованием арендованного оборудования для шоковой заморозки овощей и фруктов, мороженого. Сейчас у тех же мороженщиков сезонный спад производства и они охотно пойдут навстречу. Для перевозки книг из библиотеки до места заморозки нужны грузовики-рефрижераторы, а для хранения книг подойдут бомбоубежища как герметичные помещения с автономной системой очистки воздуха, где плесень не будет расти, — рассуждает Ткаченко.
По его мнению, уровень затрат на проект должны определить правительственные структуры исходя из выводов экспертно-аналитического совета библиотеки ИНИОН РАН, координатором которой является Юрий Черный. Совет должен определить, нужно ли привлекать армию, МЧС, волонтеров или потребуется помощь международного сообщества. Спасти книги можно быстро, но с максимальными потерями, либо медленно, растягивая работу на многие годы, исходя из того, что ее будут делать профессионалы. Кстати, последний сравнимый по последствиям пожар произошел в библиотеке Академии наук СССР в Ленинграде 14–15 февраля 1988 года, в результате пострадали 3,5 млн книг. В тот раз активно использовалась помощь местных волонтеров, они сушили редкие книги в домашних условиях. На этой неделе в ИНИОНе волонтеры начали разбирать и сортировать книги, но пока раздавать им достояние библиотеки на домашнюю сушку не планируется.
Препарат для борьбы с плесенью был разработан в рамках советской программы по созданию препарата, заменяющего используемый в СССР пищевой антибиотик «Дельвосид» (пимарицин, натаницин — Голландия) в начале 1980-х годов. Эту программу курировал как раз Владимир Ткаченко. Тогда Минмясомолпром СССР сформулировало перед учеными Всесоюзного НИИ маслоделия и сыроделия (Углич) и его алтайского филиала (Барнаул) задачу импортозамещения иностранного антибиотика. По словам Ткаченко, также для изучения токсичности и санитарно-химических показателей нового фунгицида был подключен Всесоюзный НИИ гигиены и токсикологии пестицидов, полимеров и пластических масс (Киев), развернувший многолетние исследования по изучению безопасности для человека нового соединения и предлагаемых технологий его применения в сыроделии.
— При полном отсутствии финансирования программа тем не менее была завершена в начале 1990-х. Было получено необходимое разрешение Минздрава РФ на применение препарата в сыроделии и проведена широкая апробация его использования на одном из сыродельных предприятий Сибирского региона. Объем производства сыров, обработанных защитным составом на основе препарата, за несколько лет составил порядка 2 тыс. т. За эти годы сыры не плесневели, не зачищались, значительно улучшились условия труда в камерах созревания. За счет исключения потерь увеличился выход сыра из единиц сырья. Многих институтов — участников программы к настоящему моменту уже нет, а численность сотрудников нашего института сократилась почти втрое, НИИ потерял экспериментальный сырзавод и биоцех, — добавил Ткаченко.
Глава экспертно-аналитического совета ИНИОН РАН Юрий Черный в разговоре с «Известиями» обещал направить предложение Ткаченко на экспертизу.
— На заседании совета мы договорились, что, когда к нам будут поступать предложения, мы ни одно из них не оставим без внимания. Исходя из квалификации специалистов, мы будем направлять письма двум-трем другим на экспертизу. Если это касается биологии — биологам, если химии — химикам, — заявил Черный.
В начале февраля вице-премьер правительства Аркадий Дворкович, которому председатель правительства Дмитрий Медведев поручил курировать восстановление библиотеки ИНИОН, допустил, что для спасения книг возможно привлечение средств из Резервного фонда. Однако, по словам сотрудников ИНИОН, ни от ФАНО, ни от других организаций они не получили средств. В этой ситуации работники Института сами собирают пожертвования на восстановление научной, информационной и библиотечной деятельности, а профком ИНИОНа обратился ко всем неравнодушным перечислить средства для спасения эвакуированных из Института субтропических растений. Их содержание в оранжерее ВДНХ обходится в 60 тыс. рублей в месяц. Но пока собрано совсем немного, говорят сотрудники института.
— Администрация ИНИОНа в ежедневно общается с ФАНО в рамках заседания штаба. В прошлую пятницу мы говорили о выделении средств на восстановление библиотеки и речь шла о 35 млн рублей. ИНИОН планирует заказывать разбор завалов компаниям через тендер. Подготовка тендерной документации обычно занимает 3-4 месяца, но в нынешней ситуации процедура была сокращена до нескольких дней. Но именно ФАНО занимается поиском помещения для сушки и поиском холодильников. Наши сотрудники лишь дают консультацию о том, подойдут ли эти условия для хранения библиотечного фонда. Специалисты экспертно-аналитического совета тоже являются консультационным органом и не принимают никаких решений, которые могут повлиять на Институт или ФАНО, — сообщил представитель ИНИОН.
Биологи и специалисты в области биоповреждений считают предложение Ткаченко своевременным, но видят необходимость в проведении исследований сырного препарата на бумаге. Замруководителя Федерального центра консервации библиотечных фондов Российской национальной библиотеки (РНБ) Татьяна Великова считает, что до принятия решения о применении какого-либо биоцида, в том числе антибиотика, для обработки документов необходимо провести испытания его действия на бумаге.
— Нужно знать, не будет ли этот антибиотик отрицательно влиять на кислотность бумаги, ее белизну и прочность. В нашем центре есть приборы для проведения искусственного старения бумаги, имитирующего естественное старение в процессе хранения, что позволяет определить действие препарата на бумагу и другие материалы, из которых изготовлены документы, экстраполируя результаты на 100 лет. Существует ГОСТ 7.50-2002, который рекомендует два биоцида. В РНБ ими уже обработано 2 млн книг и около 1 млн — по всей стране. Эти химические соединения, которые не идеальны, до сих пор вреда книгам не нанесли, — говорит Великова. — Что касается намокших документов ИНИОНа, отобранные с них пробы свидетельствуют об отсутствии роста плесени. Если все пострадавшие книги не будут высушены и заморожены до потепления, то, скорее всего, придется их обрабатывать, однако выбор метода будет проводиться коллегиально.
Научный сотрудник кафедры микологии и альгологии биологического факультета МГУ Лидия Чекунова считает, что препарат вполне может подойти для консервации книг в случае, если плесень уже началась. Однако все препараты должны проверяться авторитетными специалистами из Эрмитажа и Российской национальной библиотеки (Санкт-Петербург), которые знают методики консервации, сушки и активно их используют.
— Я думаю, что часть документов, а может быть, и большая часть, будет подвергнута плесневению. Тогда ее придется счищать. И здесь можно использовать различные антибиотики. Но я плохо себе представляю широкое применение этого препарата в данной ситуации. Потребуется постраничная обработка документов, а учитывая объемы, это весьма трудоемкий процесс, — говорит Лидия Чекунова. — Архив книг огромен, поэтому специалисты ищут помещения, которые никому не нужны в других целях. Это могут быть бомбоубежища, подвальные помещения, чердаки, но с подходящим температурно-влажностным режимом и уж точно без протечек.
Профессор факультета почвоведения МГУ, академик РАЕН Ольга Марфенина считает, что метод Ткаченко ни в коем случае нельзя назвать универсальным, а его сиюминутное применение сомнительно.
— Некорректно переносить технологию, разработанную для сыра, на книжные издания. Это абсолютно разные объекты. Другая органика, добавки и технологический процесс. Возможно, все книги не стоит сразу замораживать. Состояние бумаги разное — и при разморозке могут быть худшие последствия. Более того, одна технология заморозки здесь неправомочна, так как интенсивность промокания различна, — отметила Марфенина.
Научный сотрудник кафедры микологии и альгологии биологического факультета МГУ Вера Мокеева отметила, что если препарат Ткаченко нужно еще синтезировать, то потребуются большие затраты и по деньгам, и по времени — поэтому его использование можно рассматривать на перспективу, а сейчас ситуация катастрофическая.
